Две стороны жребия
I.
Спускайся. Спускайся. Спускайся. Я не хочу более ждать. Шаги слышатся все громче, все ближе. Парень, значит. Его тень видится все яснее. Вот. Еще не много. Сейчас!…
Глухой стук биты о черепную коробку необычен. Будто деревянным молотом, клин в землю вбиваешь.
Теперь дело за малым...
В новообустроенную комнату подвала я притащил и привязал его к столу вовремя. Невинный, беспомощный парень, как разделочная туша сейчас лежит распластанная на твердой поверхности. Алюминиевые наручники никогда не подводили. Всех охватывает обездвиживающий страх. А паника разъедающая здравость, оставляла мне время разумно распорядиться тем самым молотом. Никто так и не сбежал. Каждая из попыток - жальче предыдущей.
- С добрым утром птичка. Прости, но ты проснулся слишком рано, - этот ошеломленный взгляд. Отвернусь пока от него. Мне нравится наблюдать уже за созревшим страхом, осознанной участью. Выберу пока инструмент, не нарушать же порядок.
- Оп-па, - еще не дошло?
- Хм, - кусачки?
- Дядь, а может, отпустите? - наивно. Нестандартные реакции всегда сопутствуют самым привлекательным гримасам ужаса.
- Не глупи. Тебя бы здесь не было, - пока выбор затягивается. Соль не буду сегодня использовать. Может только в конце? После передышки. Парню в любом случае нужно будет позволить перевести дыхание. Взять может с повышенной линией обуха или турецкое лезвие?
- Дядь, а может все-таки не надо? - выбрал. Возьму охотничий. А теперь, чтобы окрестить начало... Как же легко лезвие прошло сквозь ткани его кожи, прямо в суставы правого голеностопа, повреждая его. Отделять мясо от костей требует большей точности. Мне необходимо опробовать что-то новое.
- Терпи, - надеюсь, ты услышал меня сквозь свой крик. Хм, я уверен в этом.
- А ты хорошо продумал финал? А, дядь? - сменю инструмент. Как не необычно. За спиной слышатся попытки спастись. М-м? Наручники начали потрескивать. Стоп, что?
- Ты, что?! – ублюдок! Как освободился?! Я только услышал, как они порвались, и эта падла уже саданула меня кулаком в солнечное сплетение! Как?!
- Кричи, - это, он сказал? Его глаза..., такие же как... Нет. Он не…! - Не можешь кричать? - черт, да я и дышать нормально не могу. Да и вряд ли ты мне позволишь. Сколько раз ты это делал? Даже я не столь уверенно смыкаю пальцы на горле своей добычи. - Жалость, - заключил он. Что дальше?! Что? Отпустил? Черт, я не успел среагировать. Как же мощно приложил. Взял мою веревку с моего же стола? Мои руки связаны. Ноги вскоре тоже. Как быстро он работает. Не может быть, я до сих пор хрипло дышу. А он еще и озвучивает: - Руки завязываем здесь вот. На коленях уже сидишь. Молодец. Привяжем руки к пяткам вот здесь, - ты куда теперь идешь? Ну же, покажись! Мне гордость не позволит заговорить с тобой. Что? Стул? Задумал сам поболтать?! Обходишь меня? ... Черт! - Попытаемся поместить стул здесь, - нужно крепче сжать зубы. Я не подарю тебе своего крика. Ты не услышишь его! А, как же больно. Кто бы мог подумать, что помещать самый дешевый деревянный стул между связанных со спины рук и ног так больно. Спинка зверски впивается в предплечья. Мышцы болят, ноют. - Закрепим один алюминиевый наручник выше кадыка, а дугой ниже, - как он их заметил? Блядь, решил так убить меня, чтоб в мучениях я не смог дышать самостоятельно? - Сделаем два надреза по пять сантиметров от локтя до запястья на одной руке, и такие же на другой. Потом, порежем коленные связки, - не все?! - Так, я там у тебя соль видел? - это месть. Точно, месть. Как, больно. - Кричи дядь, - он снова на меня смотрит. Эти глаза. Я впервые чувствую такой животный ужас. И сам не заметил, как начал кричать, от боли, от страха, от понимания своей участи. - Ну, пока.
II.
Эта ситуация..., чем-то знакомое напряжение. Я замедлил шаг, спускаясь по лестнице к выходу из подъезда своего дома. Некая мелкая деталь, отвернувшая чувства, обратившая внимание на такое трепетное воспоминание, но к сожалению, не оформленное в конкретную мысль.
Вспышка боли - все, что я запомнил прежде, чем отключиться, приложившись головой о грязный плиточный пол этого убогого строения.
- С добрым утром птичка. Прости, но ты проснулся слишком рано. - "Оп-па" - было подумал я, но произнес тоже самое вслух. - Хм, - это все, что ты скажешь?! Упырь.