— А вернешься — на работу поступать будешь?
— Что-нибудь подыщу. Не пыльное. Не пропаду… В армию, может, забреют.
— С такой-то рукой?
— В официанты пойду. Живые деньги. Или к художничкам. В подручные. Тоже не обижаются, водятся гроши.
— Все… ненадежно как-то…
— Мам, дай снотворного. Правда бессонница.
— Тоска тебя, Волик, гложет. Ну, не так ли, сынок? Вижу ведь: измаялся. Повидался бы с ней еще. В кино сходи. Ты ведь у меня красивый. И статный. Рост гляди какой? Я-то раньше так любила высоких. Обмирала.
— Как ты не поймешь: другого Наташа любит… Счастливчика, с машиной… И потом — она старше меня.
— На вид такая молоденькая.
— Почти на год старше. А женщинам, по себе, наверно, знаешь, это не нравится. Сами хотят быть моложе.
— По-всякому, Волик, бывает. Сердечные дела…
— Да что толковать о моих дедах! — раздраженно оборвал он. — Со своими разберитесь. Как кошка с собакой живете. Разве это жизнь?.. Таблетку ты дашь от бессонницы?
— Сейчас, — печально сказала мать и унесла посуду. Через минуту она вернулась с коробочкой маленьких желтых таблеток. — Одну примешь.
— А если две?
— Неужели такая бессонница? — забеспокоилась Алла Игнатьевна. К врачу бы тебе сходить.
— Говорю же: на море все пройдет…
Незадолго до того как лечь спать, Вавилон завел будильник на час ночи, взял две желтенькие таблетки, понюхал их и проглотил. Минут десять он подождал, ничего не чувствуя. Спать нисколько не хотелось. Тогда взял с книжной полки потрепанный детектив и наугад раскрыл его. Страницы две прочел, а потом голова сделалась тяжелой, потянуло в сон. Даже лень было поднять руку и погасить торшер. Не глядя, он все-таки нащупал свисавший шнурок и потянул его вниз…
Проснулся Вавилон, как обычно, в восемь часов и сразу же вспомнил о будильнике. Пружина завода оказалась спущенной. Выходит, что не слышал, как и звенел? Ну и сон? Богатырский!
Это привело его в хорошее расположение духа, и он подумал: «Может, весь день будет везучий?» Уже не раз примечал: если заладится с утра — все потом идет как надо…
И предсказание как будто бы начинало оправдываться. Василий Федотович, несмотря на такой ранний час, куда-то уже ушел, и они с матерью, не таясь, мирно позавтракали на кухне. Вавилон похвалил ее снотворные таблетки и сказал, что, возможно, увидится сегодня с Наташей.
— И вид совсем другой у тебя! — порадовалась Алла Игнатьевна. — А то вчера просто напугал меня. Сидишь, точно с креста снятый. А сейчас куда там — красавчик! Пойди, пойди к Наташе. Сиреневую рубашку тебе поглажу. Туфли начисти. Такого-то молодца чтобы не заметила? Да никогда не поверю!..
Романа он застал во дворе, у своей машины. Бородач протирал полотняной тряпкой лобовое сиявшее на солнце стекло.
— Кого зрю! Старина! — Роман, опасаясь испачкать сиреневую отглаженную сорочку Вавилона, лишь широко раскинул руки. — Пропал! Категорически и бесповоротно. Уже не чаял и зреть. Ну, вещай, старина!
Вавилон даже смутился от такой бурной волны радушия.
— Да, в общем-то, и рассказывать нечего. Работа, хлопоты, домашние дрязги. Ничего интересного.
— Пардон, старина! При таком тусклом варианте твой уход в небытие окончательно теряется в тумане таинственности.
Ну, выворачивает! Вавилон рассмеялся.
— Почему не был, спрашиваешь? Говорю же, дела всякие. С работы вот рассчитался… А технику сам, значит, начал обслуживать!
— Как видишь. — Роман кинул на сиденье тряпку. — Личный шофер — мечта голубая и, кажется, для меня несбыточная. Вот и ты бессовестно и таинственно покинул меня.
— Ничего, — ободряюще сказал Вавилон, — это на пользу тебе. Привыкай. И на права скорей сдашь.
— Права-то уже в наличии. — Роман похлопал себя по нагрудному карману. — Пришлось состряпать. Помогли, в общем… А вот практики, сам понимаешь, явный недобор. Мандражирую за рулем.
— Дело времени. Привыкнешь, — солидно и покровительственно заметил Вавилон.
— Старина! — вдруг оживился начинающий шофер. — Присоединяйся к нам. Руль по тебе определенно и категорически скучает. Кинешь с поющим ветерком на Белое озеро. Завтра с Наташей решили маршрут туда проложить.
Вавилон не сразу ответил. Смотрел на бородача удивленно и выжидающе.
— Место красоты неописуемой, — продолжал Роман. — Почти Швейцария. Гор только не хватает…
— На Белое озеро? — переспросил Вавилон.
— Отдохнем шикарнейшим манером! Наташа — умопомрачительно, какая хозяйка! — баранины достала. Сказка баранина — молоденькая, розовая. Сама на базар ходила. Не сомневаюсь, что и шашлычок приготовит по всем правилам кавказской кухни. Не Наташа, а клад!