Спустя полчаса показался Юсуф, одетый в легкий халат. В руках он держал хлыст на длинной рукоятке, и Эмили поняла, что именно этим хлыстом ее будут подгонять.
Юсуф подошел вплотную к своему «скакуну».
— Ну, застоялась, кобылка? Сейчас поедем, посмотрим, какова ты на дорожке.
Послышался легкий скрип, и Эмили почувствовала, как осели вниз оглобли. Не имея возможности повернуть голову, она ждала команды типа «но», но вместо этого спину ожег удар хлыста. Глухо застонав, девушка налегла и покатила коляску с Юсуфом по дорожке.
— Быстрей, сучка, — и жалящий удар по ягодицам. — Еще быстрей!!
Подковы глухо стучали по утоптанной земле. Катить двуколку было очень тяжело. Пот заливал глаза, в груди клокотало и хрипело. Ко всему этому прибавлялся мелодичный звон колокольчиков. Раз за разом спину или попку обжигали удары хлыста. Однако Эмили, памятуя о возможном суровом наказании, продолжала ускорять свой бег, не забывая как можно выше подбрасывать колени.
После третьего круга девушка почувствовала, что силы ее на исходе. Плечи онемели, и она почти не чувствовала пальцев. Все тело рабыни покрывал едкий пот, смешанный с пылью. Подбородок, шея и верхняя часть груди были залиты её слюной. Ноги стали ватными, и Эмили с ужасом поняла, что сейчас рухнет без чувств. И тут последовал рывок поводьев и команда Юсуфа:
— Тпру! Стой кобыла, приехали!
Выскочив из коляски, Юсуф подошел к тяжело дышащей рабыне.
— А она ничего! Фатима, скажешь Рамзану, пусть потренирует ее! Через неделю Зейнаб приезжает от дяди, а она, сама знаешь, любит покататься.
— Все сделаю, господин.
— Ладно, помойте суку и в стойло, — довольный Юсуф отправился во дворец.
Когда Фатима вытащила руки Эмили из петель, та со стоном рухнула на колени. Подхватив почти бесчувственную девушку под руки, Фатима и Жасмин потащили ее в конюшню, где, освободив от упряжи и туфель, поместили ее в ванну. Затем Эмили насухо вытерли большим махровым полотенцем и накормили. Горячая ванна и питательная еда помогли Эмили немного прийти в себя. Однако долго нежиться ей не дали. Руки крепко связали за спиной, а на шею накинули веревочную петлю. Затем в рот вставили деревянные удила и отвели ее в стойло. Фатима привязала веревку к столбу так, что Эмили пришлось стать на колени. Подняться она не могла. Ласково потрепав девушку по голове, смотрительница гарема удалилась в сопровождении Жасмин.
Элен стояла в кромешной тьме. Стояла уже сутки. Сказать, что она замерзла, значит не сказать ничего. Могильный мрак карцера окутывал ее тело, пробираясь в самые интимные места. Несчастная девушка еле стояла, слегка повиснув на собственных сосках. Это была дьявольская пытка. Малейшее движение причиняло острую боль, но ноги почти отказывались служить, и время от времени колени подгибались. Тогда раздавался мучительный стон несчастной рабыни.
"Господи, как больно, как холодно… М-м-м-м… Господи, хоть бы он пришел. Все ему сделаю. Пусть плетью бьет, только освободит отсюда… Госпо… Стоп. По-моему идет."
Дверь с лязгом отворилась.
— Ну, как поживаете, леди? Ха! Ха! Ха! Остыла, шлюха! Давай-ка, кляпик вынем.
— Гос… господин… отпустите… я больше не могу… я… я…
— Что, я, я?
— Я все для вас сделаю!
— Ха! А ты и так все сделаешь! Ладно, пойдем, погреешься и обратно!
— Нет! Пожалуйста, не надо обратно! Добрый господин!
— Хм! Ладно, там видно будет.
Хасим вытащил полубесчувственную девушку из карцера и потащил ее в «исправительную» камеру. Элен шла как в тумане, еле передвигая ногами. Войдя в камеру, девушка без звука рухнула на пол и потеряла сознание.
Очнулась она оттого, что на нее лили чуть теплую воду. Застонав, она попыталась приподняться, но упала опять. Руки по-прежнему были связаны сзади.
— Ну, очухалась, — голос Хасима выплывал как из тумана. — Пора и покататься на кобылке. Кстати твоя сестренка оказалась хорошей кобылкой. Как она катала хозяина — блеск! Ну а ты у меня сама покатаешься!
С этими словами, Хасим поднял рабыню с пола и потащил к треугольной доске на подпорках. По бокам «ослика» (так ласково его называл Хасим) стояли две скамеечки. С помощью Хасима, Элен встала на скамеечки так, что острие доски пришлось как раз между ее половых губок. Балансируя на цыпочках, несчастная пыталась приподняться как можно повыше. Тем временем Хасим стянул толстой веревкой локти Элен так, что ее упругие груди с твердыми сосками выпятились вперед.
— Ну, готова? Тогда вперед, — с этими словами Хасим аккуратно убрал обе скамеечки.