— А хрен его знает! И вот что! Я тебе не франк! Я правоверный мусульманин!
— Ладно, не кипятись, хотя все равно не понятно!
— А у вас что, не так?
— У нас жена обязана через день брить себе между ног. А этим, — Ширак хохотнул, — сделаем так, что и брить будет нечего!
Спустя неделю Эмили и Элен Уотерфорд, бывшие графини Йоркские, виконтессы Хэмпширские, а теперь безымянные рабыни сидели в клетке работорговца Бен-Шакира. Тела девушек покрывали все те же хаабы, в которых их привел Аль-Джаббар, пират, захвативший корабль, на котором благородные леди плыли а Англию.
Однако внешний вид их изменился в лучшую сторону, благодаря усилиям Ширака. Всю эту неделю они проходили усиленный курс восстановления своих физических и духовных сил. Их великолепно кормили, купали по два раза в день, темнокожие служанки расчесывали им волосы, а могучий Джамал массировал их тела. Только две вещи оказались неприятными.
В первый же день им провели процедуру удаления волос. Вспоминая это, Элен зябко поеживалась. Их завели в подвал и растянули на специальных козлах, причем так, что ноги оказались максимально разведены в стороны. Далее две молоденькие служанки, вооружившись щипчиками, стали выщипывать промежности, выдирая маленькие пучки волос с лобков. Боль была адская. Кляпы им не вставили, и сестры могли слушать стоны и крики друг друга. После получаса этой дикой операции промежности Эмили и Элен по гладкости могли соперничать с новорожденными.
Еще более неприятными были так называемые «уроки любви». Их проводила приглашенная Шираком старая фурия Ханума. Суть «уроков» сводилась к тому, что они, нагие, должны были ласкать друг друга под присмотром старой распутницы. Однако за все время «уроков» эта ведьма так и не дала ни одной из сестер насладиться тем, что испытала Эмили в каюте Аль-Джаббара.
«Итак, завтра аукцион. Нас с Эмили будут продавать в паре. Вот, черт возьми! Интересно, кто нас купит? Ширак, грязный осел, говорил о каком-то Юсуфе. Наверно такая же скотина! Господи, помоги нам…»
Глава 5
— Итак, уважаемые, начинаем аукцион. Первым лотом идет прекрасная черная невольница. Это не просто рабыня, это принцесса племени поупо. Ее зовут Ништу. Посмотрите, как она прекрасна! Обратите внимание на тугие груди, столбики сосков! Как упоительны эти сильные бедра! Как округла ее попка! Как длина и грациозна ее шея! За этот прекрасный цветок стартовая цена восемьсот пиастров! Кто больше?
Аукционист, приземистый араб крутил головой, высматривая, кто поднимет цену. На помосте стояла высокая, обнаженная чернокожая девушка. Руки девушки были заведены за голову и привязаны к широкому стальному ошейнику, ноги сковывала короткая цепь. Девушка была коротко, по моде своего племени подстрижена, в ушах болтались массивные медные кольца.
— Ну, же! Не слышу цены? Девятьсот? Кто больше? Тысяча! Прекрасно! Но разве это цена за такой цветок? Ну-ка, повернись, принцесса! Дай посмотреть на твою задницу!
Аукционист повернул девушку на сто восемьдесят градусов и заставил наклониться, широко расставив ноги, демонстрируя ярко розовые половые губки. Прием оказался удачным, цены на рабыню резко полезли вверх.
— Тысяча сто! Тысяча двести! Тысяча пятьсот!! Ого, это крупно! Еще? Тысяча пятьсот раз, тысяча пятьсот два… три! Продано!!
Элен и Эмили наблюдали за происходящим из клетки, установленной за помостом. Сегодня утром их тщательно вымыли, и вместо надоевших хаабов, замотали их тела несколькими кусками прозрачного шелка. Шеи сестер охватывали стальные ошейники, которые были соединены между собой массивной цепью чуть более метра длиной. На ногах позвякивали цепи кандалов. Рук им не связали, но Ширак предупредил перед выходом:
— Так, птички мои! Запомните, все, повторяю ВСЕ, что велит сделать аукционист, вы сделаете! Захотите артачиться, вспомните Зизу!
Казнь строптивой рабыни по имени Зизу глубоко запала сестрам в душу. Несчастную, повинную лишь в том, что ПОПРОБОВАЛА ударить Ширака, казнили прямо во дворе в присутствии всех рабынь. Сначала Джамал час порол Зизу кнутом, а потом ее посадили на кол. Зизу умирала часа три, испытывая жуткие страдания и моля о быстрой смерти. После этого самые гордые и строптивые девушки превратились в покорных овечек.
Проданную черную девушку увели с помоста. Аукционист несколько раз прошелся взад, вперед, подмигнул покупателям и напыщенно произнес:
— А теперь украшение сегодняшних торгов! Две белые рабыни, две сестры. Англичанки! Аристократки! Одна черноволосая, вторая белокурая! А главное — они девственны! Обе!!! Продаются вместе! Стартовая цена, — араб сделал паузу. — Четыре тысячи пиастров!