На мое хулиганство она вообще не отреагировала. Никак. Положила с прибором.
Пришлось присесть. Если ко мне вежливо, так и в ответ хамить не стоит. Да и старость надо уважать. По определению. Подсади деда на печь, и тебя внук подсадит. Ибо сами мы обязательно будем старыми. Дай-то Бог мне лет через двадцать быть в такой же форме, как эта миссис. Или фрау, если судить по имени?
— Если только эти вопросы не будут вторгаться в мою интимную жизнь, — согласился я, присаживаясь на неудобный стул.
Специально они тут такие стулья держат? Для вящего дискомфорта допрашиваемого. Вроде тебя и не катуют,[10] а ты уже не в своей тарелке.
— Отнюдь, — мягко улыбнулась Бригитта Ширмер, — как мне ни жаль, но придется вам задать вопросы, касающиеся именно ваших интимных дел. Так как они очень тесно переплелись с темой моего расследования.
Тут она вздохнула, как добрая бабушка, что уговаривает упирающегося внука съесть еще ложку манной каши.
Мое художественное воображение помимо воли сделало кульбит и обрядила фрау Ширмер в черную эсэсовскую форму. Даже пилотка с белыми кантами и адамовой головой[11] появилась. Черный цвет ей шел больше, чем сейчас серый. Но, вспомнив, что в конце войны в СС ввели серую форму, я снова «переодел» ее. В стальной френч, белую рубашку и черный галстук с партийным значком. Черные петлицы на отложном воротнике менялись, как в калейдоскопе, пока не остановились на двух серебряных дубовых листьях. Оберфюрерин.[12] Самое оно. Старший полковник. И все сразу стало на свои места.
Захотелось хулигански поделиться этим наблюдением с ней же, но сказал совсем другое:
— Не вижу никакой связи. При чем тут мои частные интимные дела и попытка кражи девочек? И, простите, вы сами — патруль или все же крипо?[13]
— Гораздо хуже, — ответила Бригитта, — Штази![14]
И внимательно смотрит на мою реакцию.
— Не ожидал ЗДЕСЬ встретиться с «кровавой гебней», — ответил я с легкой растяжечкой.
— Каждый имеет право на второй шанс, — это было сказано Бригиттой с явной издевкой, — не только бандиты и проститутки.
— Ладно, — согласился я, — задавайте свои вопросы. Все равно ведь не отвяжетесь. Я не прав?
— Правы, — она кивнула головой, не меняя позы.
Вот интересно, я-то думал поначалу, что у нее это свои волосы такие светло-пепельные, но только сейчас обратил внимание, что это благородная проседь. Женщина в наше время, которая не закрашивает седые волосы? Уважаю. В моем доме каждая старушка хоть фиолетовыми чернилами, да подкрашивалась. Женщины и на пенсии стараются молодо выглядеть. Кстати, Бригитте Ширмер это шло. Придавало некий неуловимый шарм.
— Несколько дней назад румынскими сутенерами были захвачены на улицах города две девушки, — тут она подняла край папки и подглядела туда, — Окса фон Штирлиц и Ярина Бандера. Освободившим их офицерам Русской армии и патрульному офицеру, составлявшему протокол, они сказали, что они ваши жены. Это соответствует действительности?
Записей фрау Ширмер не вела, так что, скорее всего, наша беседа писалась диктофоном.
— Немного не так. Моими женами являлись Оксана Кончиц и Ярина Урыльник. После развода они взяли себе фамилии Штирлиц и Бандера соответственно. Когда им делали новую айдишку.
— Что делали? — переспросила фрау следователь.
— Ай-Ди, — пояснил для особо непонятливых.
— Понятно. А с фамилиями, знаете ли, занимательный выбор, — заинтересовалась Бригитта. — Не скажете, чем он был обусловлен?
— Понятия не имею, — пожал плечами.
Я действительно понятия не имел, что подвигло хохлушек взять себе такие фамилии.
— Хорошо. Пошли дальше. — Фрау Ширмер перевернула страницу. — Некая Екатерина Лупу, допрошенная первым лейтенантом Патрульных сил Порто-Франко Алисой Робинзон, также официально заявила, что она ваша жена. Это так?
— Это так. Катя и сейчас моя жена.
— На вчерашнем допросе Сажи Радуева — девушка, которую злоумышленники пытались похитить, — также заявила, под протокол, что она ваша жена. Это так?
— Это так, — кивнул я, как китайский болванчик.
— Замечательно, Георгий. Так сколько же у вас на самом деле жен? — Чувствовалось, что этот вопрос ей интересен не только по долгу службы.
— Одиннадцать. До развода было тринадцать. Вас это шокирует?
— Отнюдь; меня мало что может шокировать, — заявила Бригитта.
— Ах да, простите. Совсем забыл, что вы из Штази.
— Именно, — усмехнулась она плотоядно.
11
Изображение черепа без нижней челюсти с перекрещенными костями — символ бессмертия в христианской традиции. В СС, чтобы отличаться от старых прусских полков «бессмертных», изображали череп с нижней челюстью.
14
Бюрократическое сокращение от