Марго внимательно смотрела на него, сидевшего в полном одиночестве за столом.
— Я не люблю танцевать.
Что-то в его голосе заставляло сомневаться в искренности ответа. Она заглянула ему в лицо.
— Не любите танцевать или не умеете?
Взгляд его сказал все, что она хотела знать. Взяв Брюса за руку, Марго почувствовала ее силу. Ей всегда нравились сильные мужчины.
— Пойдемте, я вас научу. — Она потянула его за собой.
— Тут все дело в бедрах. — Марго решительно положила его руку себе на бедро и начала медленно двигаться.
Брюс почувствовал, как что-то сжалось у него внутри.
— Что — все? — спросил он растерянно.
— Ритм, — ответила Марго, продолжая свое показательное выступление. Осторожно, словно ступая по тонкому льду, она вывела его за собой в танцевальный зал. — Позвольте ритму захватить вас. Не думайте о том, что вы танцуете, только старайтесь подчиняться ведущему вас ритму.
Марго на минуту прервала свои объяснения, заметив, что он наконец обратил внимание, как платье облегает ее тело. С ободряющей улыбкой она приникла к нему.
— Ну вот, вы уже уловили, как надо двигаться в определенном ритме.
И раньше, чем Брюс смог запротестовать, он оказался на середине зала, окруженный танцующими. Привлекать внимание к себе не хотелось, и потому чувствовал он себя очень неловко.
Марго поняла его сопротивление по напряженной позе и сомнению, отразившемуся на лице. Он стеснялся. Она же потеряла свою способность стесняться много лет назад.
— Не беспокойтесь, мы сделаем вид, что ведете вы.
Ее уверенность показалась ему совершенно необоснованной.
— Как можно притворяться, что я веду, если я совершенно не представляю, как это делается?
Она улыбнулась. Брюс в очередной раз увидел ее сходство с Мелани.
— Очень просто. Президенты только этим и занимаются.
Она подмигнула, и озорные огоньки в ее глазах еще больше смутили его.
Наблюдая за ним, она раздумывала, что заставляет его так напрягаться: ее близость или его стеснительность.
— У меня давным-давно не было практики. — Увидев веселье в ее глазах, он смешался. — Вы заигрываете со мной?
Смешливые ямочки появились на ее щеках.
— У меня тоже давно не было практики... — Она чувствовала удивительное спокойствие в обществе этого сильного человека. И на минуту позволила себе окунуться в это спокойствие. — Ну да, я заигрываю с вами.
— Зачем? — Мы едва знакомы, подумал он.
— Зачем женщина обычно флиртует? — Марго принялась перечислять: — Женщина может кокетничать, чтобы ей сделали комплимент. Или потому, что мужчина ей симпатичен и она хочет привлечь его внимание. Потому, что ей приятен сам процесс. Или таким способом она хочет показать свое дружеское расположение.
Теперь они танцевали рядом с Мелани и Лансом, и Марго ощутила легкий толчок в сердце. Она с первых шагов поощряла Мелани к самостоятельности, но никогда до этого у нее не было возможности убедиться, насколько хорошо ее дочь справляется. Мелани теперь стала взрослой и сама принимала решения.
— Или, может быть, — тихо сказала Марго, наблюдая, как танцует молодая пара, — потому, что ее единственная дочь только что вышла замуж и она чувствует себя немного потерянной.
— Должен ли я выбрать один из предложенных вариантов? — после долгого молчания спросил Брюс.
— Наверное, это стало бы достойным результатом моих усилий. — Марго заставила себя улыбнуться.
— Последнее? — Он выбрал наиболее безобидное предположение.
Марго приоткрылась немного больше, чем ей хотелось бы, и поспешила исправить это беззаботным смехом.
— Неверно. Ответ — исключительно дружеские побуждения.
Искусно маневрируя, Марго повернула Брюса так, чтобы оказаться к дочери спиной. Глаза на мокром месте дважды за день — это более чем достаточно.
— Я люблю людей, Брюс. Мне приятно, когда им хорошо со мной. С мужчинами это означает легкий флирт.
Мелани смотрела на них с радостью и некоторым сомнением. Ей нравился Брюс. Очень нравился. Человек такого типа совершенно беззащитен перед угрозой, которую представляла ее мать. Безоружен и не подготовлен.
Она подняла глаза на своего мужа.
— Мама танцует с твоим отцом. Как думаешь, надо мне предупредить его?
Совсем недавно Ланс ни за что бы в этом не признался, но у него с отцом было много общего. Вернее, до того, как в его жизнь вошла Мелани. У отца есть право обрести такое же счастье.