Сомнения в том, что Иисус мог держать в руках монету с изображением императора, лишены всякого основания. Чеканной монеты у израильтян не было до позднейшего времени, а именно до периода Маккавеев. Симон Маккавей, избранный первосвященником 18 элула (августа) 140 г. до н. э., сразу же велел чеканить монету (1 Макк. 15:6), и с этого времени до нас дошло много монет, которые можно видеть в музеях. На лицевой стороне маккавейских сиклей значится: «Святой град Иерусалим» или «Симон, князь Израиля», а на другой — год со времени освобождения. В соответствии с религиозной традицией изображений людей или животных на монетах быть не могло. Однако Иудея находилась в центре торговых путей и, независимо от желания ортодоксов, широко пользовалась монетами других стран. После вавилонского плена между иудеями вошли в употребление персидские червонцы, так называемые дарики, с изображением на лицевой стороне царя с копьем в правой руке и луком в левой руке и на обороте — неправильного четырехугольника. Эти дарики, или, по-еврейски, даркманы, стали впоследствии известны под названием драхм (1 Езд. 2:69 и др.). При римлянах также чеканились сикли (я-шекели), на которых с лицевой стороны выбивалось изображение того или иного императора, а на обороте — женщина под деревом с надписью по сторонам: «Judaca capta» (Плененная Иудея)[7].
Подобных примеров можно привести множество. Видимость объективной критики при ограниченной информативности создает великолепный фон для измышлений и критиканства. Но при желании мы поймем, что срок в две тысячи лет — вовсе не препятствие, чтобы в полном масштабе оценить явление Христа и христианства.
Истина редко бывает очевидной. Бессмысленно опираться на библейские источники как на справочные пособия, в особенности это относится к хронологии событий. Только детальный анализ и сопоставление фактов могут привести к подлинным знаниям.
Очень характерен следующий стих Деяний, относящийся к событиям 27–33 гг. (по разным датировкам). «Ибо незадолго пред сим явился Февда, выдавая себя за какого-то великого, и к нему пристало около четырехсот человек, но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли» (Деян. 5:36). Аналогично у Флавия: «Во время наместничества Фада в Иудее некий Февда, обманщик, уговорил большую массу народа забрать с собою все имущество и пойти за ним, Февдой, к реке Иордан. Он выдавал себя за пророка и уверял, что прикажет реке расступиться и без труда пропустить их. Этими словами он многих ввел в заблуждение. Однако Фад не допустил их безумия. Он выслал против них отряд конницы, которая неожиданно нагрянула на них, многих из них перебила и многих захватила живьем. Остервенившись, воины отрубили самому Февде голову и повезли ее в Иерусалим. Это было все, что случилось выдающегося у иудеев во времена наместничества Куспия Фада» (И.Д. 20:5.1).
Очевидно, что информация Деяний и Флавия совершенно идентична, по смыслу речь идет об одном и том же человеке. Оба автора относятся к Февде как к отступнику, смутьяну. С небольшими различиями: в Деяниях Февда — конкурент апостолам, у Флавия — просто отщепенец. Но достоверно известно[8], что прокуратор Куспий Фад управлял Иудеей в 44–46 гг. Если автор Деяний, описывая события примерно 20-23-летней давности, допускает ошибку более чем в 15 лет, о какой хронологической точности может идти речь? Однако у нас нет выбора, мы только отмечаем, что библейские авторы не ставили перед собой задачу точной фиксации тех или иных событий. Их неточности не дают нам оснований утверждать, что все синоптики ошибались, но усомниться в правоте отдельных псалмов, когда речь идет о хронологии, мы имеем право.
Эти сомнения будут нашими спутниками на протяжении всех глав, где мы будем искать истину.
Глава 2
Тайны
В литературе в разные эпохи муссировался вопрос о существовании Христа как индивидуума, ему приписывались синтетические черты, якобы свойственные многим лицам. Эта точка зрения или гипотеза, разумеется, может быть высказана, но не более того. Обоснования ей попросту нет.
Автор не является апологетом христианства. Христианство не нуждается в защите. Вопрос о существовании Христа как исторической личности давно решен. Д.С. Мережковский приводит обзор небиблейских источников, свидетельствующих об историческом Христе. Не так уж важно, найдем ли мы еще какое-то количество свидетельств или, наоборот, возможно, будет доказано, что тот или иной текст не вполне достоверен, цель этой книги иная. Служил ли образ реального исторического лица прототипом для библейского Христа, которому были приданы слова и притчи коллектива библейских авторов, либо исторический Христос был той самой яркой и цельной личностью, чей образ был запечатлен, с самыми ничтожными изменениями, его учениками и последователями? Попробуем и мы отвлечься от стандартного и обывательского понимания «ума» и заглянуть в Зазеркалье через ту тонкую паутину восприятия, которая отделяет гениальность (тоже вид безумия) от тривиальности.