На второй день мы работали во дворе и саду. Расчищали дорожки, вырезали сухие ветки, убирали мусор, пропололи цветники с многолетниками. Пришли рабочие, починили скамейки в саду, крыльцо, парты в классе.
Ну, как там у Богов? Мы на сей раз справились за два дня. Вот что значит четыре руки!
На следующий день я засела в кабинете. Смотрела Ваши старые записи. Думала над планами, как и чему я буду учить. Смотрела книги. Было немного боязно — смогу ли я. «Но если в меня верит Старый Учитель, почему не могу верить в себя я» — подумала я и перестала волноваться.
В первый день учебного года к дому прибежало много детей 7-10 лет. Я провела их в класс, рассадила по рядам. Первый ряд — те, кто будет учиться первый год, второй ряд — третий год,
«Здравствуйте, дети! Я — ваша новая Учительница» — сказала я. Так началась моя новая жизнь, надеюсь спокойная и счастливая.
Работы было много. С утра 4 часа я занималась с малышами, учениками 1 и 3 года обучения, после обеда с более старшими — 2 и 4 классами тоже 4 часа. После ужина я допоздна готовилась к завтрашним занятиям. Спала 4–5 часов, и мне этого хватало — в госпитале приходилось спать куда меньше. Утром я выходила в садик, здоровалась с солнцем, всем живым и птицами. Они слетались и пели мне свои утренние песни. Но здесь на меня никто не жаловался — рабочий люд встает рано, более того они мне говорили: «Г-жа Учительница, это замечательно. Куда приятно просыпаться под пение птиц, чем под ворчание жены (мужа)!» Я просила никому об этом не говорить, чтобы меня не сочли колдовкой. Я знала, что ЧЧ ухватится за любую возможность, чтобы найти меня. Они обещали и сдержали свое обещание, т. к. всю зиму и весну меня никто не тревожил. После завтрака всё начиналось снова, и это было хорошо.
Дети, которых учили Вы, дорой Учитель, имеют прочные знания, но из-за того, что школа долго не работала, они что-то забыли и приходится повторять уже пройденное. Было довольно много новых учеников, знания которых были меньше. Есть у меня мальчик Том, которому уже 11 лет, а он нигде не учился и очень стеснялся сидеть с малышами 1-го класса. Я его посадила в 3-й класс и стала давать отдельные от других учеников задания. Том оказался старательным мальчиком, он освоил сначала программу 1-го класса, потом 2-го, а сейчас уже догоняет 3-й класс.
Да, дорогой Учитель, у нас новшество. Министерство образования (появилось у нас и такое) разработало «Программы», где указано, что должны знать ученики после окончания 1-го, 2-го, 3-го и 4-го классов. Это очень хорошо, потому что раньше каждый учитель составлял (или не составлял) планы обучения, и ребята, окончившие школу, имели самые разные знания. Чтобы выполнить «Программы» нужно было много готовиться к урокам, а где взять время? Только у сна оторвать. Но для меня это не представляет сложности. У меня Дар. Он стал, может быть, не таким ярким, как прежде, но сильным и надежным. Я прямо физически чувствую, что могу на него опереться.
Зато у меня есть дни отдыха. Целых два дня — суббота и воскресение! Субботу я полностью посвящаю себе: гуляю у моря, иду в поле или лес, собираю растения, рисую, хожу книжную лавку, делаю, какие-то приятные для себя вещи. Ко мне здесь хорошо относятся. Взрослые — родители моих учеников. Они видят успехи своих детей, поэтому и добры ко мне. Но не всегда бывает. Однажды пришла в дом, где отец бьет своих детей. Никого не было, только он. Нажала на болевую точку, которую мне когда-то вои показали, он обессилел. Я взяла его «за одно место» и сказала: «Если ещё раз тронешь детей — оторву!» Знала, он никому не скажет — стыдно, а дети с того времени стали приходить в школу без синяков. С другими родителями тоже были сложности, но к таким суровым мерам прибегать не приходилось.
Теперь, когда я гуляю по субботам, то и дело кто-нибудь подходит: «Г-жа Учительница, возьмите рыбки, только что из моря!» — «Г-жа Учительница, возьмите молочка, только что корову подоила!» — «Г-жа Учительница, не побрезгуйте, возьмите пирожки, только что из печи!» Я беру и рыбу, и молоко, и пирожки. Знаю, нельзя отказать — обидятся. Потом я эту рыбу чищу. Чешуя разлетается по всей кухне. Представляю, какой нагоняй я получу от своей помощницы. Мою помощницу зовут Лара. Она для меня готовит, стирает, убирает и мои комнаты и класс. По субботам она приходит утром, готовит мне на два дня и уходит. Ей тоже нужно отдыхать.
По воскресенья с утра я иду на прогулку с каким-нибудь из классов. Мы ходим к морю, или в лес, или гуляем по городу и рассказываю им об истории города, показываю примечательные места и здания. Дети все очень довольны и ждут таких «путешествий». И я довольна, мне так хорошо с ними.
Берг очень красивый город. Много старинных зданий, ухоженные сады, много цветов. Особенно хороша набережная. Здесь много зелени, мостовая с перилами, беседки и много скамеек, на которых можно сидеть и любоваться парусниками на море. Парусники такие красивые, так и хочется сесть на один из них и плыть-плыть-плыть… Стоп, слава Богам, наплавалась. Теперь у меня школа, дети и дом. У меня — Долг.
У нас был очень весёлый Новый Год. Мы с Ларой убрали парты к стенам, в средине поставили новогоднее дерево, навесили на него конфеты и пряники. Пришли дети и взрослые, дети очень обрадовались, увидев такое чудо. Взявшись за руки, они ходили вокруг него и пели. Потом состоялся «концерт». Дети по очереди пели, читали стихи, танцевали, затем подходили к дереву, срывали по нескольку конфет и пряников. В конце все оставшиеся сладости раздали детям, которые не выступали. Угощения хвалило всем, и все были очень довольны и радостны.
В ту зиму я много думала о ЧЧ и «следила» за ним. Мой Дар позволял мне это делать. Вот ЧЧ кого-то распекает за что-то и тот стоит вытянувшись в струнку, вот ЧЧ в дороге в поездке по стране, вот уже поздней ночью сидит у себя в кабинете, работает, глаза красные, уставшие. Видела я ЧЧ и в «нашем уголке» в кабинете Нинель. Они пили чай и разговаривали.
Я вспоминала, как ЧЧ нянчился со мной, когда я только начала жить во дворце, наш прекрасный Королевский бал, как он помогал во время эпидемии, нашу «новогоднюю ночь», как он спас меня в замке, лечил и ухаживал за мной, наши разговоры у Нинель. Много ещё всего, какие- то случаи, мелкие детали. Я поняла, что мне его очень не хватает. Не хватает его одобрения или замечаний к моим поступкам, не хватает умных разговоров, совместных прогулок. Да, просто, мне ЕГО не хватает. Я думала, что, может быть, я что-то не так понимаю в его поступках? И, наконец, сколько можно прятаться! И я написала письмо Нинель с просьбой выслать мне денег. Эти деньги я заработала, поскольку всё время высылала её рисунки новых фасонов и сделала два журнала «Осень-Зима» и «Весна-Лето». Оплата у Учителей сравнительно невелика и я задолжала в книжной лавке за книги, тетради, карандаши и краски. Но я бы обошлась, в конце концов, в банке лежало для меня Ваше наследство, дорогой Учитель, из которого я не взяла ни монетки. Но я знала, что это письмо попадет ЧЧ, и тогда посмотрим, что будет…
Тетрадь Георга. Та, к которой прилетают птицы
Я искал Эвелину целый год. Я расспрашивал кучеров дилижансов и работников почтовых контор, не видели ли они девушку с седой прядью на черных волосах. Они все отвечали отрицательно. Я поехал в обитель «Серебряная пустошь», чтобы узнать, где её родственники, может быть она поехала к ним. Г-жа Женевьева (я вспомнил, что это она привезла Эвелину во дворец) назвала деревню, откуда она приехала. Обещала сообщить, если Эвелина навестит в обитель.
Я проехал в ту деревню. Там жил её брат с семьей. Брат сказал, что Эвелина была, похоронила мать и уехала. Подскочила жена брата, увидела, что я богатый человек — это трудно скрыть — и запричитала: «Ах, мы так уговаривали, так уговаривали её остаться. Видите, какой большой у нас дом. Всем бы места хватило, но она уехала. Так жаль, так жаль». Я видел, как они уговаривали и жалеют. Скорее всего, не пожелали выделить ей часть дома как наследство. Вот жадные люди! Я узнал, что фамилия Эвелины Блекход. В каком-то старом языке «блек» — это черный. Вспомнил черные волосы Эвелины, свое прозвище «черный человек» и сказал себе: «Дорогая, а ведь ты тоже чёрненькая!»