— Ты никогда не пожалеешь об этом. Я сделаю тебя счастливым.
Многие люди в нашей небогатой стране под словом «счастье» понимают в первую очередь материальное благополучие: «Чтобы дом был — полная чаша». И тянутся на это всю жизнь. Всё в дом. А под старость остаются одни в пустоте вещей. Для Гульнары «счастье» имело иной смысл. Молодой семье не надо было копить деньги вначале на квартиру, потом — на мебель, на отпуск, на машину. Львиная доля материальных благ на них свалилась сразу, молодожёны порой даже не знали, на что зарплату потратить. Гульнара стремилась к другому, чего в своё время оказались лишены её родители. К статусу, общественному положению. В советское время это стоило гораздо больше всяких там гарнитуров или машин. Если у тебя есть должность, звание или имя, то всё остальное приложится само.
Умная и честолюбивая молодая женщина быстро освоила правила номенклатурной игры. Надо делать вид, что искренне веришь в советские мифы. Мифологическое сознание не любит суровой нелицеприятной правды жизни, люди гораздо охотней верят в сказки. «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме! Ура, товарищи!»
Добыча нефти в тяжелейших условиях севера, которую потом продавали проклятым капиталистам на загнивающий Запад за доллары, прикрывалась завесой из идеологических и патриотических лозунгов: «Даёшь! Даёшь! Даёшь!»
Для мифов нужны герои. Буровой мастер Наиль Сабанаев лучше многих подходил на эту роль. Из семьи фронтовика, отслужил в армии, комсомолец, ударник, передовик. Обладатель уникальных, не поддающихся логическому объяснению, способностей. Пусть он работает за идею ради процветания советского государства, она сама позаботиться о дивидендах с этого.
В декрете она просидела недолго. Едва Фарику исполнилось три месяца, Гульнара сразу отдала его в ясли, а сама вышла на работу. Редактора газеты уволили за пьянку, а она была единственным коммунистом в коллективе, не считая трёх пенсионеров. Такого карьерного шанса нельзя было упускать. Заведующая яслями очень боялась грозной молодой редакторши, поэтому к Фарику нянечки относились особо. Его, единственного из младенцев, выносили на прогулки, и пелёнки ему меняли чаще, чем другим малышам.
К домашним ужинам Наиль привыкнуть не успел. Столовские котлеты были вкуснее, чем стряпня его жены. Готовить Гульнара не умела совсем.
Зато редактор газеты из неё получился. Районка стала лучшей в области. Гульнару Акрамовну часто приглашали на различные совещания в областной центр и через год избрали в члены обкома КПСС, а потом и вовсе она перешла на партийную работу, заняв кресло заведующего идеологическим отделом горкома партии.
Комсомольско-молодёжная бригада бурового мастера Наиля Сабанаева гремела на всю страну. За десять тысяч метров годовой проходки его наградили орденом Трудового Красного Знамени, за двадцать тысяч — орденом Ленина. Жена настояла, чтобы он написал заявление о приёме в партию. Он послушал. И когда его бригада достигла годового рекордного для Западной Сибири результата — тридцати тысяч метров проходки, Гульнара пообещала, что добьётся для мужа Золотой Звезды Героя Социалистического Труда. Но что-то пошло не так, и власть оценила трудовой подвиг стрежевчанина лишь премией Ленинского Комсомола. От злости Гульнара Акрамовна не находила себе места в новой трёхкомнатной квартире, постоянно звонила по телефону в Томск и в Москву, ругалась, умоляла, но всё без толку.
Осознав бесполезность усилий, она нашла утешение в объятиях пришедшего с работы мужа и в тот же вечер зачала второго ребёнка.
Это была её месть высокопоставленному любовнику — ответственному работнику обкома партии, не сдержавшему данного ей обещания.
Потребовалось ещё целых семь лет, чтобы звёзды сошлись в заданной Гульнарой точке. Первому секретарю Томского обкома, руководившему областью без малого два десятка лет, предложили должность секретаря ЦК КПСС с перспективой стать членом Политбюро. Своего многолетнего помощника он, естественно, забирал с собой.
— Надеюсь, товарищ Сабанаева тоже переберётся в Москву. Работу в ЦК и квартиру я гарантирую, — предложил ей любовник на съёмной квартире в Томске, где они встречались уже больше десятка лет.
— А Наиль? Он что, будет бурить свои скважины в пределах Садового кольца? — язвительно спросила она.
— Ну, найдём ему тёплое место в министерстве. В столице совсем другие возможности. И о детях тоже нужно подумать. Твоему старшему скоро поступать. Выпускникам института международных отношений карьера обеспечена.