— Ну и как, тебе что-нибудь понятно? — спросил Гимли.
Арагорн ответил не сразу: он прошел к месту ночевки и осмотрел поклажу.
— Двух мешков не хватает, — сказал он. — Сэмова мешка уж точно нет — он был самый большой и тяжелый. Понятно: Фродо взял лодку, и его самый верный друг, его слуга уплыл вместе с ним. Должно быть, Фродо возвратился, пока мы его разыскивали. Я встретил Сэма на склоне и велел ему бежать за мной, но он, значит, не побежал. Он догадался, что на уме у хозяина, и вернулся в самую пору. Нет, не вышло у Фродо — от Сэма так просто не избавишься!
— От нас-то зачем ему избавляться, слова не молвив на прощанье? — полюбопытствовал Гимли. — Опять загадка!
— Не загадка, а разгадка, — возразил Арагорн. — Похоже, Сэм был прав. Фродо решил не вести нас — никого из нас — на верную смерть в Мордор. А сам пошел — понял, что должен идти. Видно, что-то случилось — и он одолел свой страх и сомнения.
— Может быть, он бежал от орков, — предположил Леголас.
— Он бежал, это верно, — согласился Арагорн, — но думаю, что не от орков.
А отчего Фродо решил бежать, этого Арагорн не сказал, хоть и догадывался отчего. Надолго осталось в тайне горькое признание Боромира.
— Ну, уж одно-то нам ясно, — сказал Леголас. — Ясно, что Фродо на нашем берегу нет: лодку взял он, больше некому. И Сэм уплыл вместе с ним: иначе кто бы взял его мешок?
— И выбор простой, — подтвердил Гимли. — Либо погнаться за Фродо на последней нашей лодке, либо за орками пешим ходом. Так и так затея безнадежная. Да и время все равно упущено.
— Погодите, дайте подумать! — сказал Арагорн. — Надо мне на этот раз выбрать правильно, а то нынче все не так. — Он постоял, точно прислушиваясь, потом вымолвил: — В погоню за орками. Я повел бы Фродо в Мордор и охранял бы его до конца, но теперь другое дело: искать его в заречной пустоши — значит отдать на смертную пытку двух пленников. Сердце вещает мне твердо: за судьбу Хранителя Кольца я больше не в ответе. Вдевятером и ввосьмером мы исполнили, что сумели. Втроем мы должны выручать товарищей. Скорее в путь! Спрячем где-нибудь лишнюю поклажу — бежать придется почти без роздыху, днем и ночью!
Они вытянули на берег последнюю лодку и укрыли ее в чаще, а под нею — все, что могло обременить в дороге. И, покинув Парт-Гален, под вечер вернулись на берег озера, туда, где в неравном бою пал Боромир. След орков искать не понадобилось.
— Сразу видать, кто прошел, — сказал Леголас. — Неймется им, лишь бы нагадить, вытоптать, выломать, вырубить — даже в стороне от своего пути.
— Однако же скороходы они изрядные, — заметил Арагорн, — и неутомимые. Пока что след как на ладони, но зелени скоро конец, дальше камни да осыпи.
— Ну, так за ними! — сказал Гимли. — Гномы тоже ходоки привычные и двужильные, не хуже орков. Только догоним мы их не скоро: давно уж они припустились отсюда.
— Да, — согласился Арагорн, — не худо бы нам всем троим быть двужильными гномами. Но будь что будет, нечего загадывать: идем вдогон. И горе врагам, если наши ноги быстрее! Тогда погоня кончится побоищем и станет сказанием трех свободных народов: эльфов, гномов и людей. Вперед же, трое гончих!
Он прянул, точно олень, и замелькал меж деревьев. Сомненья его сменились решимостью, и он мчался без устали, а Леголас и Гимли не отставали. Приозерный лес остался далеко позади. Они бежали предгорьем вверх по каменистой тропе, и справа, на рдяном закатном небе, темнели зубчатые хребты. Мимо сумеречных скал проносились три серые тени.
Глава II
Конники Ристании
Смеркалось. Позади, у лесистых подножий, деревья тонули в тумане, и туман подползал к светлым заводям Андуина, но в небесах было ясно. Высыпали та звезды. Новорожденная луна проплывала на западе, и скалы отбрасывали угольно-черные тени. Возле крутых откосов пришлось замедлить шаг, чтобы не сбиться со следу. Взгорье тянулось далеко на юг двумя прерывистыми цепями. Западные их склоны были крутые, обрывистые, а восточные — пологие, изрезанные балками и узкими лощинами. Всю ночь напролет взбирались они по осыпям на ближний возвышенный гребень, а потом спускались темными провалами к извилистой ложбине.
Там и остановились — в глухой и стылый предутренний час. Луна давно уже зашла, звезды еле мерцали, за восточным кряжем смутно брезжил рассвет. Арагорн постоял в раздумье: едва заметные следы, приведшие в низину, пропали начисто.