Как и долины Нила и Месопотамии, долина семи рек была занята древней земледельческой цивилизацией. Она раскинулась на обширной площади. Ее небольшие города и укрепленные поселения расположились на 850 милях вдоль побережья, простираясь от границ Персии до окрестностей Бомбея. Внутрь страны она тянется на восемьсот миль вдоль речной системы Инда через предгорья, отделяющие верховья Инда от верховьев Ганга. Каждый город и деревня имеет орошаемые площади, кормящие их жителей. Большинство обитателей долины Инда живут в городах и жилищах, разбросанных среди полей. С крупными полунезависимыми городами Месопотамии здесь нет никакой параллели. Вместо этого, как в Египте, правительство всего района централизовано, хотя здесь, в отличие от Египта, в двух крупных городах. Нижний Инд имеет столицу Мохенджо-Даро – город, расположенный на большой излучине реки в двухстах пятидесяти милях от моря. Верхним Индом управляет город Хараппа, расположенный в пятистах милях дальше к северо-востоку.
Мохенджо-Даро и Хараппа – большие города по стандартам того времени. Необходимо не менее тридцати минут, чтобы пройти из конца в конец по их широким улицам. Гость из Мемфиса или из Ура, привыкший в своем родном городе к беспорядочным, извилистым улочкам, украшенным цветистыми фронтонами храмов, сочтет эти прямые пыльные проспекты с расположенными по центру дренажными канавами и бесконечными фасадами побеленных кирпичных домов без окон нелепыми и монотонными. Но многонациональная толпа, собирающаяся на этих улицах, не знает городов другого типа, да и пестрые костюмы жителей в значительной степени скрадывают аскетизм архитектуры. Здесь встречаются представители самых разных народов: одетые в шерстяные одежды монголы с северных холмов и темнокожие, почти негроидного типа дравиды с юга в свободных хлопчатобумажных одеяниях. Здесь есть арменоиды, выделяющиеся своими напоминающими клюв носами, и желтокожие, темноволосые люди, которые не вызвали бы удивленных вопросов на берегах Средиземного моря.
Монотонность строений нарушается массивными стенами цитадели, поднимающимися и в Хараппе, и в Мохенджо-Даро к западу от города. Цитадель – не только центр правительства. Это также центр религии, торговли и службы налогообложения. Сельский житель, входящий в Мохенджо-Даро с запада, взбирается по крутой лестнице, сооруженной в толще крепостной стены, и, остановившись наверху, чтобы перевести дыхание, видит слева от себя массивное сооружение муниципального зернохранилища. На пандусе внизу стоят четырехколесные телеги с впряженными в них быками, с которых выгружают мешки с пшеницей и ячменем, и, вероятно, кипы хлопка, которые на канатах поднимают в хранилище. Для него зерно – не только продовольствие. Это еще и универсальное средство платежа, а зернохранилище – одновременно национальный банк и государственный департамент финансовых сборов, так сказать, два в одном. Поэтому он по праву занимает место в цитадели или, как в Хараппе, располагается в непосредственной близости от нее. С того места, где стоит наш путник, он не видит процесса превращения зерна в муку, которой обычно производится платеж. Помолом занимаются муниципальные рабочие. Но он знает, что они трудятся не покладая рук. По пути в расположенный внизу город путник видит и другие здания цитадели, прежде всего – огромные бани, расположенные между зернохранилищем и храмом. Там в предписанные религиозными традициями праздничные дни производятся церемонии омовения. Он обходит бани с юга и видит одну из резиденций правительства – большой, опирающийся на столбы зал собраний. Путник идет дальше, чтобы купить хлопчатобумажную ткань и масло, за которыми он, собственно, и пришел, в одной из лавок, после чего долго торгуется, пытаясь снизить арендную плату за осла, без которого он не сможет доставить свои покупки в деревню.
Мы должны признать, что ничего не знаем о форме правления, существовавшей в долине Инда, равно как и о предшествующей истории региона, нам также почти ничего не известно о местной религии. Причиной тому – невозможность расшифровать пиктографические письмена, которыми пользовались там. Нетрудно себе представить два государства. Каждое управлялось одним из двух городов – как Верхний и Нижний Египет до объединения или как Вавилония и Ассирия в более поздние времена. Близкое соседство правительственных зданий, государственного зернохранилища и бань предполагает жреческое правление или, по крайней мере, существование государственной религии. Бани – публичные и частные – являются характерной чертой индских городов, поэтому есть все основания полагать, что купание имеет религиозное значение, как в индуистской религии наших дней. У религии было много других аспектов. Большое число животных считались священными, в первую очередь, по-видимому, бык, а бог, изображенный на нескольких квадратных печатях, которыми пользовались городские купцы, имеет много качеств, сегодня ассоциирующихся с именем Шивы. Иными словами, некоторые характерные черты сегодняшнего индуизма, вероятнее всего, зародились еще во втором тысячелетии до н. э. в долине Инда.
Представляется вероятным, что южную область долины Инда со столицей в Мохенджо-Даро ее обитатели называли Мелуххой. Жители Месопотамии знали о стране с таким названием, в которой правило много царей, и располагалась она далеко от Персидского залива. Из Мелуххи они ввозили золото и слоновую кость, сердолик и лазурит. Вряд ли их можно было привезти откуда-либо еще, кроме Индии. Еще одним подтверждением может служить тот факт, что завоеватели протоиндийской цивилизации более позднего времени называли обитателей долины Инда млечха.
Браминский бык, воспроизведенный с изображения на хараппской печати, представлен на многих печатях цивилизации Индской долины и вполне мог быть священным уже тогда, как и сейчас
Что занимало мысли сельского жителя, стоящего на верхней ступеньке цитадели в Мохенджо-Даро, мы просто не знаем. Мы уверены, что он обладал такими же подробными, частично поверхностными и, безусловно, романтизированными знаниями о прошлом своего народа, как жители Месопотамии и Египта. Он являлся наследником по меньшей мере семи поколений горожан, обладавших знаниями организованного ведения сельскохозяйственных работ. Это мы можем доказать. Но вполне вероятно, цивилизация в долине Инда возникла намного раньше, так давно, что о ее началах не осталось даже мифов, которые изображают доходчивую картину народного прошлого. Можно с уверенностью утверждать, что существуют сказания о царях и войнах, связанные с настоящим моментом, правительственными структурами, решениями, возможностями и недовольствами первого дня второго тысячелетия до н. э. в долине Инда.
Глава 2
Леса
В предрассветной тишине замерла поляна. Небо на востоке уже начало светлеть. На его фоне отчетливо видны темные, четко очерченные силуэты сосен. На западе, за расчищенными от деревьев полями и болотами прибрежной полосы, уходящая луна протянула за собой серебристую дорожку на мрачных водах фьорда. В сгрудившихся деревянных домиках спят люди, закутавшись в шкуры убитых ими животных и придвинувшись как можно ближе к очагу. Низкие двери плотно закрыты, чтобы защитить людей от зимней стужи. Новое тысячелетие пришло незамеченным и в лесные поселения Северной Европы.
Был, конечно, страж, но он задремал у костра, разведенного с подветренной стороны хижины, где складывали припасы, неподалеку от загона для скота и овец. Местные жители были довольно дружелюбными – такое положение не менялось уже в течение нескольких поколений. Стража была только мерой предосторожности против волков или мародерствующих рысей. При этом на скот в загоне можно было положиться – домашние животные дадут знать о приближении хищника.