Строптивый архиепископ вновь заартачился, доказывая, что преступления духовных лиц могут рассматриваться только церковным судом. Взбешенный король немедленно отправил Бекета в изгнание, и тот поспешно выехал в маленький французский городок Санс.
Гнев Генриха II распространился и на родных, и на друзей Бекета – вслед за ним король отправил в изгнание около четырехсот человек.
Во Франции Томаса Бекета ожидал теплый прием. И папа римский, и король Франции Людовик VII взяли его под свое покровительство. В изгнании упрямый архиепископ с церковной кафедры предал проклятию всех английских баронов, поставивших свои подписи под Кларендонскими уложениями, и намекнул при этом, не называя, однако, прямо, на самого короля. Когда до Генриха II дошло известие об этом, он принял самые решительные меры, чтобы посланцы Рима не смогли привезти указы об отлучениях от церкви в Англию, а также отправил посольство к папе, надеясь улестить его и расположить в свою сторону.
Однако помирить высшего церковного иерарха Англии с королем удалось лишь Людовику VII Французскому. Он воспользовался благоприятным моментом. В 1169 г., устав от взаимных претензий, короли решили заключить мир и скрепить свой союз женитьбой старшего сына Генриха, тоже Генриха, на дочери Людовика Маргарите. Именно в разгар торжеств по этому поводу французский король сумел организовать встречу бывших друзей, ставших непримиримыми, казалось бы, врагами.
Генрих II неохотно позволил архиепископу Кентерберийскому вернуться в Англию. Однако и по возвращении своем в 1170 г. Томас Бекет продолжал упрямо отстаивать права церкви. Он узнал, что король, боясь лишиться престола (в случае отлучения от церкви), распорядился тайно короновать своего старшего сына Генриха. Коронации в Англии всегда проводил архиепископ Кентерберийский, но король поручил совершить эту церемонию архиепископу Йоркскому. Видя в этом ущемление церковных интересов и потворство со стороны светской власти духовным лицам, Бекет потребовал у папы отлучения от церкви архиепископа Йоркского и всех принимавших участие в коронации принца Генриха епископов.
Король Генрих II воспринял это как новое жесточайшее оскорбление. В гневе он вскричал: «Как! Человек, который ел мой хлеб, смеет идти против меня, тот, кого я осыпал милостями, смеет оскорблять короля и весь его род, попирает ногами все королевство, – тот, кто когда-то прибыл ко двору на хромой кобыле с плащом вместо седла, сидит теперь на архиепископском престоле, – и никому до этого нет дела? Малодушные бездельники! Каких же трусов взрастил я при своем дворе, что им и в голову не приходит исполнить долг по отношению к своему государю! Неужто никто так и не избавит меня от этого худородного попишки?»
Сказано это было публично, в присутствии многих придворных. Трудно сказать, действительно ли королю хотелось, чтобы его поймали на слове, или же эти страшные слова были брошены им в сердцах? Как бы то ни было, четыре рыцаря – Хью де Морвиль, Уильям де Траси, Ричард де Брет и Реджинальд Фиц-Урс – восприняли слова Генриха как королевский приказ и немедленно отправились в Кентербери.
Поздно вечером 29 декабря 1170 г. четверо рыцарей во главе небольшого отряда начали штурмовать двери архиепископского дворца. Многие прислуживавшие Бекету монахи в страхе разбежались, другие умоляли архиепископа отправиться в собор, где его жизни нс будет угрожать опасность, потому что никто не отважится осквернить святилище кровопролитием. Бекет был вынужден подчиниться уговорам и перешел в собор, двери которого заперли изнутри. Однако, когда на улице послышались крики и звон оружия, Бекет приказал открыть двери, чтобы защищавшие его люди могли укрыться в соборе. Этот человеколюбивый поступок стоил архиепископу жизни: рыцари тотчас же ворвались в собор с криками: «Где изменник?» Те немногие, кто в это время находился рядом с архиепископом, дрогнули и бежали.
Гибель Томаса Бекета
С ним остались только три верных друга – его старый наставник Роберт Мертонский, капеллан Уильям Фиц-Стефен и монах по имени Эдуард Грим. Вчетвером они перешли в маленькую часовенку слева от алтаря, но рыцари последовали за ними. Они принялись укорять архиепископа в злонамеренности по отношению к королю и пытались убедить его исправить причиненное им зло, но Бекет остался непоколебим в своих убеждениях.