Турнир длился три дня. В первый день рыцари-зачинщики сражались с теми, кто решился вызвать их на бой. На второй день проводился всеобщий турнир, в котором принимали участие все желающие из числа присутствовавших рыцарей. Наконец, на третий день состязались лучники. Также были предусмотрены развлечения для простого народа.
Правила проведения турнира объявлялись перед его началом герольдами, которые заканчивали их чтение возгласами: «Щедрость, щедрость, доблестные рыцари!» «В ответ на их призыв, – пишет Скотт, – со всех галерей посыпались золотые и серебряные монеты. Герольды вели летописи турниров, и рыцари не жалели денег для историков своих подвигов. В благодарность за полученные дары герольды восклицали: “Любовь к дамам! Смерть противнику! Честь великодушному! Слава храброму!”»[4]. После этого герольды покидали ристалище, на котором оставались только маршалы «в полном боевом вооружении, верхом на закованных в панцири конях». Им надлежало следить за соблюдением турнирных правил. Затем на поле выезжали участники поединка. В единоборстве рыцарь должен был, в зависимости от типа боя, либо убить противника, либо выбить его из седла. При этом копья нацеливались в шлем или в щит соперника, а переломить свое копье о корпус врага «считалось более позорным, чем просто свалиться с лошади: последнее можно было приписать случайности, тогда как первое доказывало неловкость и даже неуменье обращаться со своим оружием». В качестве приза победители получали доспехи и коней побежденных, которые, впрочем, могли их выкупить.
Утром в день общего турнира маршалы и герольды составляли списки желающих принять в нем участие. «…Каждый рыцарь обязан был указать, на чьей стороне он собирался выступить. Подобная предосторожность была нужна для того, чтобы равномерно распределить сражающихся и не давать численного перевеса ни той, ни другой партии». На турнире в Ашби каждая партия состояла из пятидесяти человек.
В отличие от первого дня, когда рыцарь-победитель избирал королеву любви и красоты, на второй день эта Прекрасная дама сидела уже не среди прочих зрителей, а на специальном троне.
«Блестящее оружие и доспехи рыцарей ослепительно сверкали на солнце; бойцы толпились по обоим концам ристалища и с жаром обсуждали расположение своих сил.
Герольды призвали к молчанию на время чтения правил турнира. Правила эти были введены для того, чтобы по возможности уменьшить опасность состязания, во время которого рыцари должны были сражаться отточенными мечами и заостренными копьями.
Бойцам воспрещалось колоть мечами, а позволено было только рубить. Им предоставлялось право пустить в ход палицу или секиру, но отнюдь не кинжал. Упавший с коня мог продолжать бой только с пешим противником. Всадникам же воспрещалось нападать на пешего. Если бы рыцарю удалось загнать противника на противоположный конец ристалища, где он сам, или его оружие, или лошадь коснулись бы внешней ограды, противник был бы обязан признать себя побежденным и предоставить своего коня и доспехи в распоряжение победителя. Рыцарь, потерпевший такое поражение, не имел права участвовать в дальнейших состязаниях. Если выбитый из седла не в состоянии был подняться сам, его оруженосец или паж имел право войти на арену и помочь своему хозяину выбраться из свалки, но в таком случае рыцарь считался побежденным и проигрывал своего коня и оружие. Бой должен был прекратиться, как только принц Джон (Иоанн. – И. Б.) бросит на арену свой жезл или трость. Это была мера предосторожности в случае, если состязание окажется слишком кровопролитным и долгим. Каждый рыцарь, нарушивший правила турнира или как-нибудь иначе погрешивший против законов рыцарства, подвергался лишению доспехов; вслед за тем ему на руку надевали щит, перевернутый нижним концом вверх, и сажали верхом на ограду, на всеобщее посмеяние.
После того как были объявлены эти правила, герольды в заключение призвали всех добрых рыцарей исполнить свой долг и заслужить благосклонность королевы любви и красоты. Возвестив все это, герольды стали на свои места. Тогда с обоих концов арены длинными вереницами выступили рыцари и выстроились друг против друга двойными рядами; предводитель каждой партии занял место в центре переднего ряда, после того как разместил в полном порядке всех бойцов.
Красивое и вместе с тем устрашающее зрелище представляли эти рыцари, молодцевато сидевшие на конях, в богатых доспехах, готовые устремиться в ужасный бой. Словно железные изваяния возвышались они на своих боевых седлах и с таким же нетерпением ожидали сигнала к битве, как и их резвые кони, которые звонко ржали и били копытом, выражая желание ринуться вперед.