Преследователь неожиданно исчез. Стоило мне остановиться и обрадоваться тому, что вижу кошмар, как откуда-то сбоку послышался сдавленный вскрик – и упало что-то большое. Мгновение – и ухмыляющийся они возник около меня. Теперь его лицо приобрело цвет крови, а глаза сияли нестерпимо ярко.
- Если не хочешь побольше детей и шуму, перемешенного с гневом родителей и людским осуждением – не слоняйся более по саду ночью в одиночку, особенно, когда тут мужчины напиваются. К какому бы сословию не относился человек, вино пробуждает в нём одно и то же, - зрачки его расширились и глаза превратились в чёрные омуты. - Всю глубину его пороков.
Прежде, чем успела отшатнуться, демон оказался около меня, сжав мои плечи когтистыми пальцами. В его глазах мне почудились пропасть и жар адского пламени, перемешанный с убивающим холодом:
- Пороки затягивают людей на дно и убивают, - хрипло произнесло чудовище. - Даже тогда, когда люди отупели от боли, души их всё равно продолжают терзаться, хотя их разум этого уже не замечают. А милосердная смерть сразу посещает далеко не всех.
У меня подогнулись ноги. В голове зазвенело, мир поплыл…
Утром очнулась в своей постели. Нервно поёжилась, обхватила плечи, ощутив неприятное пощипывание. Испуганно скинула голубое кимоно, в котором спала, с плеча. С ужасом увидела пять длинных, неглубоких, ровных царапин. Дрожащей рукой обнажила второе плечо. И то же самое обнаружила там.
Не приснилось: я и в самом деле ночью бежала по саду и повстречала демона, только он почему-то отнёс меня в постель и исчез. Десять царапин остались на память, как предостережение. Странно, я не думала, что они могут предупреждать и милосердно оставлять людей в покое. Или он ещё вернётся за мной? Следующей ночью? Когда подрасту?
Моя ночная вылазка, а так же едва не случившаяся со мной беда, прошли незамеченными, а вот то, что двоих друзей отца обнаружили саду с ушибленными головами, наделало много шума. Очнувшись, оба аристократа рассказали о подкравшемся к ним ночью демоне, помешавшем одному наслаждаться любованием луной, второму – дойти до дома. Тот, кто погнался за мной, обо мне ничего не сказал. Не то позабыл от страха, не то считал, что служанки – слишком незначительные особы, чтобы прислушиваться к их мнению. Я и раньше слышала много неприятных историй о развратных мужчинах и даже сочувствовала женщинам, которых они обманули. И всё же сочувствовала пострадавшим слабо, так как мне лично до этой ночи ничего не угрожало. А теперь этот ужас едва не случился со мной.
Я колебалась недолго. Вскоре после утренней трапезы закрылась у себя в комнате, опустилась на колени перед алтарём и пылко сказала:
- О, милосердные боги! Я прошу вас спасти душу этого несчастного, погрязшего в пороках и зле! Если есть у этого они душа – спасите его, покажите ему путь к истине! Помогите избежать ада после смерти! – голос мой задрожал, плечи устало опустились, горько и тихо прибавила: - Только об этом и могу молить для того, кто меня спас! Может, ему бы больше понравилось, проси я для него злых свершений, но это означало бы, что я прошу ради блага для него причинить зло другим существам! А я не хочу желать кому-то чего-то дурного! – и уже твёрдо произнесла: - Так что я прошу вас о спасении для его души! Если это возможно.
Из глаз моих потекли слёзы. Закрыла лицо широким рукавом.
О, боги, что же я говорю такое? И всё же я должна сделать хоть что-то для моего спасителя!
Отец на своих вымогательствах скопил денег и отправился в «паломничество» по самым важным храмам. Ещё до его возвращения домой пришло множество неприятных слухов. Из-за этого я стала сама не своя.
Однако самое страшное поджидало меня впереди: вернувшись с деньгами, он привёл в дом новую жену и принялся осыпать её заботой. И свои мелодии он теперь играл для неё одной. Раньше познавала игру лишь из его редких уроков, теперь же лишилась даже такой возможности. Он нанял для новой хозяйки дома красивых служанок, умеющих играть на инструментах, делать чудесные ароматы, цитировать много классических стихов. А про меня забыл.