— Я это знаю, но вам никогда не приходится жаловаться на качество наших услуг. До сих пор наше соглашение давало прекрасные результаты, вспомните, например, убийство Айрес…
Дохор сурово поднял руку:
— За это я, кажется, тебе уже заплатил, и потом, ты все время забываешь про Идо, который жив и полон сил. И неизвестно, чем он сейчас занят.
— Я уверен, что, если у нас будет дракон, нам не понадобится много времени, чтобы найти беглецов.
— Идет война, ты это понимаешь? Война. Мои люди служат мне, они выполняют сложные задачи.
— У вас будет много других задач, и, если вы поможете нам, мы выполним их для вас.
Иешолю было противно так унижаться, но он делал это для славы Тенаара, а потому покорно проглотил обиду и простерся на земле у ног того, кто теперь мог быть ему полезен.
— Ты ведь знаешь, чего я хочу, — вкрадчиво произнес Дохор.
— Вы это получите в должное время. Пришествие Тенаара близко, а когда он явится, вы будете его возлюбленным сыном. — Эту ложь Иешоль повторял королю уже много лет с тех пор, как они заключили соглашение.
Именно Дохор терпеливо разыскивал и в конце концов нашел те книги, в которых Иешоль отыскал заклинания, необходимые для возвращения к жизни Астера. Король обнаружил их в Большой Земле под развалинами Башни. Именно там он строил для себя новый дворец.
В обмен на это Верховный Страж пообещал, что после воскресения Тиранно Дохор будет хозяином Всплывшего Мира. До сих пор этот договор действовал отлично.
— Не хитри со мной: я не знаю всех твоих планов.
Дохор хотел, чтобы его посвятили в тайны обряда, который должен вернуть Астера к жизни, Иешоль знал об этом, но не мог открыть ему тайну — иначе пришлось бы сказать Дохору, что при живом Астере для него не будет места в мире.
Однако на этот раз положение было сложным. За одолженного дракона заплатить придется дорого.
— Я объясню вам подробнее, как душа вселяется в новое тело.
Эти сведения он мог позволить себе продать.
— Надеюсь, это будет только начало! — Слова Дохора прозвучали резко.
— Так и будет.
Король улыбнулся, но тень не позволяла видеть, сколько жестокости было в этой улыбке. Потом он встал и молча вышел из храма.
Иешоль дождался, пока за Дохором закроется дверь, а потом подошел к потайной лестнице, скрытой статуей Тенаара. Эта лестница вела под землю в Дом. Иешолю было необходимо срочно обсудить еще одно требующее выполнения дело.
Шерва, страж гимнастического зала, преподаватель боевого искусства, вошел в рабочую комнату Иешоля бесшумно. Это была его обычная походка. Недаром он лучше всех в Доме владел приемами скрытного передвижения и рукопашного боя.
Он был неестественно худым, суровая тренировка сделала его руки и ноги длинными и необыкновенно гибкими. А совершенно лысая голова и удлиненные черты лица придавали его внешности то выражение коварства, которое люди называют змеиным. К тому же с недавнего времени это лицо стало еще более худым, чем прежде. Смутные угрызения совести и тайный страх вновь и вновь заставляли его мысленно возвращаться к причине его беспокойства — к разговору, который недавно был у него с Дубэ. Шерва знал, что совершил предательство.
Правда была в том, что Шерва без всяких просьб готов был помочь Дубэ бежать из Дома.
В отчаянии она спросила у него, где находятся жилые комнаты стражей — старших по званию членов Гильдии, которые спали отдельно от остальных победителей. Шерва стал членом Гильдии только ради своей выгоды, он не верил в Тенаара и, сам не зная почему, сказал ей об этом.
Через несколько дней Дубэ бежала.
С этого времени жизнь Шервы превратилась в ад. Каждый раз, когда Верховный Страж вызывал его к себе, он чувствовал комок в горле, и его сердце начинало биться чаще.
Шерва, бледный и серьезный, опустился на колени перед Иешолем, который остался сидеть.
— Итак, далеко ли продвинулся твой поиск?
Шерва вздохнул с облегчением: Иешоль не знал о его вине.
— Мы нашли дом Тарика.
— Отлично!
— Он живет вместе со своей женой, Тальей, и сыном, которого зовут Сан.
— Сколько лет? — Иешоль, выпрямился на своем стуле и замер.
Шерва его не понял.
— Сколько лет сыну Тарика?
— По нашим сведениям — двенадцать.
Иешоль рывком встал, его лицо сияло от счастья.
— Это знак судьбы, это поистине чудо! — Он взглянул на Шерву заблестевшими глазами. — Двенадцать лет…
Страж гимнастического зала по-прежнему не понимал, в чем дело. Он не мог догадаться, что в этом сообщении так обрадовало Верховного Стража.