— Эллери Квин? Тот самый Эллери Квин из Нью-Йорка? Ну и ну! — Руку Эллери стиснули две влажные конечности. — Не мог поверить ушам, когда моя секретарша доложила мне о вас. — Секретарша, не стесняясь, окинула Эллери взглядом с головы до ног. — Входите, входите, мистер Квин! Я читал о вас в «Архиве» и говорил себе: «Хорошо бы познакомиться с таким умным парнем!» А теперь вы здесь! Ха-ха! Входите в кабинет старого Отиса Холдерфилда так, словно он вам принадлежит! Ну, сэр, можете считать, что так оно и есть. Садитесь в это кресло — натуральная кожа. Вам следовало мне позвонить, мистер Квин. Я бы организовал ленч и позвал ребят — Доналда и Дж. П. Простите, я почти не заметил маленькую леди. Тоже из Нью-Йорка, а? — Левое веко Холдерфилда опустилось, и вся левая сторона лица сморщилась. — Привет, малышка! Садитесь вот сюда, где нам, старикам, будет хорошо вас видно. Ха-ха! Как зовут эту изящную штучку, мистер Квин?
— Рима Эндерсон, — ответил Эллери.
Радостное оживление Холдерфилда тотчас же испарилось. Маленькие глазки прищурились, и он бросил быстрый взгляд на Эллери.
— Дочка городского пьяницы, верно? — дружелюбным тоном осведомился адвокат. — Это лишний раз доказывает, что нельзя судить о книге по обложке, ха-ха! Полагаю, милая моя, этот визит как-то связан с вашим отцом, верно? Хотя, мистер Квин, я не понимаю…
— Сегодня утром я виделся с доктором Доддом, Холдерфилд.
— Вот как? — Теперь он сидел на вращающемся стуле за письменным столом, соединив кончики пальцев.
— Доктор рассказал мне о пяти тысячах долларов.
— О пяти тысячах?
— Которые он поручил вам передать Тому Эндерсону.
— Но если он уже рассказал вам…
— Я пришел за дополнительной информацией.
Отис Холдерфилд некоторое время помолчал, затем на его лице проступила улыбка.
— Понимаете, мистер Квин, доктор Додд — важный клиент, а отношения клиента с адвокатом…
— Вы имеете в виду, что предпочли бы не говорить об этом?
— Я этого не сказал, — резко возразил адвокат.
— Доктор Додд не проявлял никакой скрытности в этом отношении.
— Ну и отлично. Кстати, Квин, это доктор Додд посоветовал вам повидать меня?
— Нет.
Маленький человечек выглядел огорченным.
— В таком случае…
— Могу я воспользоваться вашим телефоном?
— Зачем? — Холдерфилд был встревожен. — Кому вы собираетесь звонить?
— Вашему клиенту. Вы, кажется, беспокоитесь о том, этично ли обсуждать со мной этот вопрос. Полагаю, доктор Додд облегчит вашу душу.
— Даже не думайте: — Холдерфилд вновь расплылся в улыбке. — В этом нет никакой необходимости, мистер Квин. Просто, как я уже сказал, доктор Додд — один из самых важных моих клиентов, и, естественно, как адвокат… Отец часто говорил мне: «Отис, мужчина должен держать застегнутыми две вещи, если хочет избежать неприятностей. Вторая из них — рот». Ха-ха! Я никогда не забываю эту премудрость. Хотя в нынешние времена мы игнорируем даже самые лучшие советы, не так ли? Я вовсе не против того, чтобы рассказать вам об истории с Эндерсоном, мистер Квин. Хотя я говорил доктору Додду, что с самого начала считал эту затею глупой, а когда старый пьянчужка исчез…
— Он мертв, — прервала Рима.
— Ну-ну, малышка, мы ведь этого не знаем, верно? На вашем месте я бы выбросил эту мысль из головы. Мое мнение, как юриста, что шляпа и пальто на скале еще не являются corpus delicti.[35] Эта консультация не стоит вам ни цента, ха-ха!
— Он мертв, — повторила Рима. Холдерфилд нахмурился.
— Ну, у нас свободная страна. Но я не считаю, что подобные разговоры могут пойти на пользу. Я верю только фактам…
— Я тоже, — сказал Эллери. — Но пока что нам приходится блуждать в царстве гипотез. Почему же подарок Додда Тому Эндерсону был напрасной затеей?
— Разве можно было давать пять тысяч старому пья… человеку, у которого годами не было десяти долларов? Ведь это так, мисс Эндерсон? Факт остается фактом. Конечно, деньги принадлежали мистеру Додду, а я всегда стараюсь выполнить пожелания клиента — разумеется, в пределах разумного, ха-ха! — хотя в этом случае мне пришлось обращаться в суд по делам о наследстве. Возни было немало…
— Иными словами, мистер Холдерфилд, вы были против того, чтобы Додд давал Эндерсону эти деньги?
— Да, сэр, я был против. — Лицо маленького человечка приняло строгое выражение. — У Себастьяна Додда сердце размером с округ Райт. Это не идет ему на пользу. У него нет никакого понятия о ценности… Прошу прощения. В чем дело, Флосс?