— Мистер Квин? Доктор Уиншип? — Высокий и серьезный молодой полицейский был незнаком Эллери. — Шеф Дейкин прислал меня за вами.
— Что-то случилось с доком? — быстро спросил Кен.
— Да, сэр, — вежливо ответил «сынишка миссис Готч». — Мы нашли его автомобиль на 478-м шоссе, в кювете за железнодорожным переездом. Он врезался на повороте в бетонную стену. Машина разбита вдребезги.
— А доктор Додд? — воскликнул Кен.
— К сожалению, док, — смущенно отозвался молодой полисмен, — он мертв.
Доктор Додд был мертв в высшей степени. При столкновении с бетонной стеной он перелетел в кювет через ветровое стекло открытой машины, которая последовала за ним и приземлилась прямо на него. Тело пришлось извлекать целый час, а молодого полисмена Доди Готча отправили в дом доктора.
На месте происшествия уже были коронер Грапп, прокурор Шалански, Мальвина Прентис, Фрэнсис О'Бэннон и фотограф из «Райтсвиллского архива». Вскоре замелькала испуганная круглая физиономия адвоката Отиса Холдерфилда, но, поговорив с Дейкином и Шалански, он быстро исчез. Автомобили, в том числе два фургона «Скорой помощи» — один из райтсвиллской, другой из слоукемской окружной больниц — выстроились по обе стороны переезда; у края кювета толпились люди. Неподалеку фермер кричал на мальчишек, которые бегали через его грядки редиски и салата. На голубом небе ярко светило солнце.
— Нет, док, — заявил Дейкин Кеннету Уиншипу, стоя на дне кювета. — Сейчас я не позволю вам смотреть на него.
— Я врач! — рявкнул Кен. — Прочь с дороги!
— Нет, сэр, мне это не кажется удачной идеей, — сказал Дейкин.
Рима взяла Кена за руку и отвела его к камню, на который они присели.
Дейкин кивнул Эллери.
То, что Эллери увидел, несомненно, было доктором Доддом, однако его желудок с трудом выдержал это зрелище. Сделав над собой усилие, он попросил перевернуть тело, посмотрел на то, что ранее было затылком Додда, и побрел туда, где коронер и прокурор разговаривали с Мальвиной Прентис. Фрэнсис О'Бэннон стоял рядом с ней, держа наготове блокнот.
— Его затылок, Грапп… — начал Эллери, судорожно глотнув.
— Я все знаю о его затылке, — ворчливо отозвался Грапп. — Как может выглядеть затылок человека, выброшенного через ветровое стекло, упавшего на острые камни и придавленного автомобилем?
— Вы на жалованье у мисс Прентис, мистер Квин? — с усмешкой спросил прокурор Шалански. — Она тоже интересовалась его затылком.
— А почему бы и вам им не заинтересоваться, Шалански? — осведомилась Мальвина. Она тряхнула головой, и солнечный блеск на ее серебряных очках заставил прокурора прищуриться. — Мне кажется, ребята, вы очень торопитесь списать все это на обычное дорожно-транспортное происшествие.
— Что вы имеете в виду? — Шалански перестал улыбаться.
— Коронер, разве вы не говорили, что вам кажется, будто он умер около пяти утра?
— Это сугубо неофициальное мнение.
— Что делал Додд на дороге в пять утра?
— Он был врачом, — сухо промолвил шеф Дейкин, — и никогда не отказывался от вызова к больному. При нем был медицинский саквояж, мисс Прентис.
— Тогда кто его вызвал? Вы нашли этого гипотетического пациента? Я думаю, это не слишком сложно даже для райтсвиллского полисмена.
Бесцветные глаза Дейкина сверкнули, но он спокойно ответил:
— Дайте нам время, мисс Прентис. Это ведь только что случилось.
— Даже если вы кого-то найдете, предположим, что Додда преследовали, вынудили остановиться, ударили по голове, он потерял сознание и его машину направили в сторону стены.
— Тогда я сказал бы, что мы имеем дело с идеальным преступлением, — снова улыбнулся Шалански. — Для подобных предположений, мисс Прентис, нужен какой-то факт. На дороге нет никаких признаков того, что кто-то остановил машину Додда. Если его ударили по голове — коронер Грапп признает, что это возможно, хотя и недоказуемо, — то мы не нашли орудие; разве только оно в куче этого металлолома и не поддается идентификации. Мы не можем утверждать, что автомобиль Додда направили в стену на большой скорости, поскольку видимые следы шин таковы, какими они должны быть, если Додд съехал с дороги в результате обычного несчастного случая. Иными словами, мисс Прентис, факты, которыми мы располагаем в данный момент, указывают на несчастный случай, подобные ежегодно происходят тысячами на наших дорогах. Если мы обнаружим что-либо, указывающее на иное направление, даю вам слово, что вас уведомят об этом в первую очередь.
— Пошли, Шалански, — позвал Грапп.
Прокурор быстро последовал за коронером, а шеф Дейкин — за ними обоими.
«Снова отсутствие фактов, — подумал Эллери. — И следовательно, снова две возможности. Несчастный случай или убийство. Аверс или реверс. Богач, бедняк, нищий и вор мертвы, а теперь умер и доктор».
— Что-что? — переспросил он. — Прошу прощения, мисс Прентис. Боюсь, я не слушал.
— Я спросила, — повторила издательница, холодно глядя на него, — чего вы ждете, мистер Квин, небесного знамения? Они ожидают фургон Чарли Данкана, чтобы погрузить тело, но вы же не гробовщик?
— Боюсь… — снова начал Эллери.
— Нас тоже беспокоят эти смерти, мистер Квин, — пояснил Фрэнсис О'Бэннон. — Мак-Кэби, Харт, Эндерсон, Жакар, а теперь Додд…
— Беспокоят, но несколько по-другому, Спек, — быстро вмешалась Мальвина Прентис. — Чем дольше великий сыщик остается в нашем городе, тем больше умирает людей. Когда же, мистер Квин, вы сообщите нам о каком-нибудь историческом выводе?
«Могу сообщить прямо сейчас, пока останки Додда и его машины еще не остыли, — подумал Эллери. — Хотите знать, мисс Прентис, кто будет следующим? Могу вам это сказать, хотя вы засмеетесь и я вместе с вами. Дело в том, что мы знаем и одновременно не знаем, видим и в то же время слепы, действуем, но движемся по замкнутому кругу».
— Коль скоро вы не желаете отвечать на фундаментальные вопросы, мистер Квин, — продолжала мисс Прентис, — скажите хотя бы одно. По-вашему, это несчастный случай?
— Не знаю, — ответил Эллери.
Мальвина улыбнулась своей радиоактивной улыбкой, и Эллери подумал: «Ох уж эти дамочки в стиле Розалинд Расселл!» Мисс Прентис повернулась к Фрэнсису, сверкая серебром.
— Пусть это будет убийство под знаком вопроса, Спек. Свяжите Додда с Мак-Кэби, Хартом, Эндерсоном и Жакаром. Что за этим кроется? Кто и почему уменьшает население Райтсвилла? И кто следующий? Это самое главное. Прэтт! — крикнула она фотографу. — Вы сфотографировали Квина? Почему нет? Быстро займитесь этим! «Знаменитый сыщик на месте преступления?» — с вопросительным знаком. — Мальвина угрожающе улыбнулась Эллери. — Мы еще втянем вас в это.
Рыжеволосый Фрэнсис О'Бэннон продолжал сосредоточенно записывать.
Понедельник, 1 мая
— Это был страх, — сказал Эллери.
— Страх перед чем? — спросил Кеннет Уиншип.
— Перед смертью.
Эллери, Кен и Рима сидели в гостиной Додда, ожидая Отиса Холдерфилда. До сих пор они избегали говорить о прошедших четырех днях — полиции, рапорте о вскрытии, дознании, похоронах, жалобах миссис Фаулер, истерике Эсси, сухих и бестактных философствованиях Гарри Тойфела, телефонных звонках, визитах любопытных, вопросах журналистов «Архива»… После смерти Себастьяна Додда его присутствие в доме ощущалось сильнее, чем в то время, когда он бродил по коридорам. Но в воскресенье после похорон адвокат Холдерфилд сообщил, что завтра явится с завещанием покойного, которое тот составил всего за несколько дней до несчастного случая, и это сразу же подняло новую волну интереса. Прокурор Шалански заявил, что будет присутствовать; шеф Дейкин также сказал, что, наверное, придет. А Мальвина Прентис мрачно пообещала, что пресса не уклонится от обязанности освещать происходящие события. Номер газеты за понедельник, валяющийся на полу гостиной, куда его швырнул Кен, сообщал о возможности, что после чтения завещания доктора Додда обнаружится «мотив его убийства». В пятницу «Архив» только ставил вопрос об убийстве — в понедельник оно стало уже установленным фактом. Это приводило в ярость шефа Дейкина и прокурора Шалански, так как за прошедшее время не обнаружилось никаких улик, указывающих на убийство. Уэсли Хардин — пятидесятичетырехлетний овощевод, чья ферма находилась на 478-м шоссе приблизительно на полдороги между Райтсвиллом и Слоукемом, — заявил, что звонил доктору Додду в четверг в начале пятого утра, прося его приехать к девятилетнему Кевину, так как мальчик бредил и Хардин опасался, не дифтерия ли у него. Поскольку доктор Додд не приехал, мистер Хардин позвонил в больницу, они прислали машину, и Кевина поместили в изолятор с диагнозом «дифтерия». В итоге присяжные быстро вынесли вердикт «смерть в результате несчастного случая», на который «Архив», однако, не обратил внимания.