— Могла, — согласился Кейн. — Но я в это не верю. А ты?
Вместо ответа Бишоп пожал плечами, словно не желая открыто выражать недоверие Фейт.
— Ты хоть сознаешь, что кто-то может наблюдать за домом, а для нас крайне нежелательно демонстрировать какую-либо связь между тобой и Фейт?
— Разумеется, — кивнул Кейн. — Я также сознаю, что вчера вечером кто-то мог проследить за ней до моего дома, и тогда связь между нами уже установлена. Но мой дом охраняется куда лучше, чем этот, где охранник дежурит неполный рабочий день. К тому же там рядом с Фейт буду я. Так что, как бы на это ни смотреть, со мной она будет в большей безопасности.
— Я думаю не только о ее безопасности. — Бишоп пристально посмотрел на друга. — Тебе ни разу не приходило в голову, что Фейт может участвовать — прямо или косвенно — в исчезновении Дайны? Что она могла притащить за собой из Сиэтла целый воз неприятностей, в которые каким-то образом Дайна оказалась замешана?
— Конечно, я думал об этом, узнав об убийстве ее матери и сестры. — Кейн со вздохом откинулся на спинку стула. — Но что это меняет? Она не помнит своего прошлого, Ной. Ты видел ее лицо, когда рассказывал ей об убийстве? Фейт была потрясена, но не более, чем если бы услышала о гибели двух совершенно незнакомых людей. Она растерянна, одинока и не в состоянии защитить себя. Так что, помнит она что-то полезное для меня или нет — не столь важно. Я не могу оставить ее на произвол судьбы.
— Я и не говорю, что ты должен так поступить. Но Ричардсон был прав, советуя тебе соблюдать осторожность.
— Я и намерен это делать.
— Не сомневаюсь. Но если растерянное создание в соседней комнате заведет тебя прямиком в логово льва, осторожность тебя уже не спасет, — с горькой усмешкой сказал Бишоп.
Несколько секунд Кейн хранил молчание.
— Фейт может помочь мне найти Дайну, — заговорил он. — Это единственное, что я знаю. Больше мне не на что надеяться, Ной.
— Понимаю, — кивнул Бишоп, чувствуя, что уговаривать друга дальше бесполезно.
Было абсолютно темно и слишком холодно для начала октября, когда Дайна выключила фары джипа. Она поежилась, хотя на ней был теплый свитер, и, выходя, бросила неуверенный взгляд на лежащую на заднем сиденье нейлоновую куртку, но решила, что свитера достаточно. Если понадобится двигаться быстро, лишняя одежда будет ей только мешать.
Постояв несколько секунд возле джипа, пока ее глаза не привыкли к темноте, Дайна осторожно направилась вперед.
Перед ней темнел силуэт здания, и она на мгновение засомневалась, что приехала в нужное место. Указания были крайне неопределенными, и ей ничего не стоило прийти к неправильным выводам. Возможно, это даже не тот район.
Она насторожилась и замерла на месте. Что это было? Какой-то звук, похожий на всхлипывание?
Сердце Дайны бешено колотилось; она напрягала слух, изо всех сил стараясь сдерживать дыхание, чтобы не выдать своего присутствия. Если какой-то звук и раздался, то больше он не повторялся.
Возможно, у нее просто разыгралось воображение.
Видит бог, она имеет основания воображать что угодно.
Дайна остановилась, чтобы получше осмотреться. Помимо пяти чувств, функционировавших, как правило, превосходно, она обладала и шестым, которое Бишоп именовал «чувством паука» — обостренным восприятием окружающей обстановки.
Ее глаза быстро приспособились к сумраку — теперь Дайна различала больше деталей маячившего перед ней сооружения. Окна были высокими и темными — разглядеть что-либо за ними не представлялось возможным. Двери нигде не было видно. Она слышала негромкое унылое поскрипывание, словно ветер раскачивал ставню или кусок жести на крыше, и чувствовала запах древесины — но не только ее…
Стоя неподвижно, Дайна втягивала носом ночной воздух, ощущая знакомый, но никак не поддающийся определению запах.
Какое-то животное?
Она почувствовала, как ледяной парализующий страх охватывает ее.
Нужно немедленно уходить отсюда!
Из мрака внезапно и беззвучно метнулась темная тень, и страшный удар сбил Дайну с ног.
Потом пришла нестерпимая боль…
Глава 4
Проснувшись, Фейт обнаружила себя сидящей в кровати с поднятыми руками, как будто она защищала ими лицо. Ее сердце громко стучало, дыхание было неровным, а кожа — влажной, словно после пробежки в душный жаркий день.
Прошло несколько минут, прежде чем Фейт осознала, что она не лежит на холодной мокрой земле и загадочный зверь не рвет зубами ее плоть. Короче говоря, что она не Дайна.
Фейт находилась в спальне Кейна, куда она направилась после ленча, когда ею овладело внезапное желание поспать. Судя по часам на столике, прошло не более часа, но, поднявшись с кровати, Фейт чувствовала себя так, словно крепко проспала полдня. Все ее тело онемело, руки и ноги с трудом ей повиновались. Паника до сих пор не покидала ее — она все еще ощущала на себе острые зубы чудовища.
Пытаясь избавиться от кошмарных воспоминаний, Фейт решила, что до наступления ночи больше ни минуты не проведет в одиночестве. Она остановилась в дверях гостиной, не замеченная двумя мужчинами. Кейн сидел на диване, а Бишоп — в кресле, по другую сторону кофейного столика. Оба склонились над лежащими перед ними бумагами.
— Нет никаких признаков, что в аварии участвовала другая машина, — сказал Бишоп. — Все свидетели утверждают, что она потеряла контроль над управлением и врезалась в насыпь.
Фейт поняла, что они изучают рапорты о несчастном случае.
— Посмотри-ка! Никаких упоминаний о пузырьке с лекарством, — нахмурился Кейн. — А также подтверждений, что врач действительно прописал ей средство для расслабления мышц. Только отмечено, что от нее пахло алкоголем, и приложены результаты теста, проведенного в отделении «Скорой помощи». — Он сделал паузу. — Господи, содержание алкоголя в крови втрое выше нормы!
— Как это могло случиться? — Фейт вошла в комнату, села на диван и пробежала глазами строки полицейского рапорта. — Я только что ушла с работы. У меня просто не было времени столько выпить.
— Мы и не думаем, что такое произошло, — заверил ее Кейн, подняв со стола исписанный блокнот. — Я разговаривал с вашей начальницей. Без двадцати пяти шесть вы передали ей какие-то бумаги, из-за которых немного задержались, поговорили с ней минут пять, взяли сумку и покинули офис. В здании есть подземный гараж для сотрудников, куда они спускаются после отметки в табельной карточке. В вашей карточке отмечено, что вы забрали свою машину без десяти шесть. А в половине седьмого вы врезались в насыпь — в шести милях от вашего офиса.
Фейт задумалась:
— В принципе за сорок минут можно проехать шесть миль даже в часы пик, но…
— Но требуется солидное время для накачивания спиртным в таком количестве, чтобы потерять ориентацию и взвинтить уровень алкоголя в крови втрое больше допустимого, — возразил Кейн. — Если судить по результатам теста, вам пришлось бы тянуть скотч прямо из бутылки, сидя за рулем.
— Значит, если это невозможно…
— Возможно, но маловероятно, — прервал ее Бишоп. — Во-первых, на пути у вас не было ни одного бара, а в машине вы вряд ли пили, так как там при осмотре не обнаружили бутылки.
— Я могла выбросить ее по дороге, — предположила Фейт.
— Могли, но так как вы ехали встретиться с Дайной, чтобы вместе выпить, зачем вам было напиваться заранее?
— Что касается якобы прописанного вам лекарства для расслабления мышц, — снова заговорил Кейн, — то его, по-видимому, не существовало в природе. Пузырька не было ни у вас в квартире, ни в вашем столе в офисе, ни в сумке, ни в машине. Мы воспользовались записями в вашей чековой книжке и позвонили в аптеку, которой вы обычно пользуетесь. В течение шести недель до аварии вы предъявляли рецепт только на противозачаточные таблетки.
«Противозачаточные таблетки… Значит, в моей жизни все-таки был мужчина? — мелькнула в ее мозгу совершенно неуместная мысль. — Или я просто была готова к такой возможности?»
— Вы слушаете меня, Фейт?
Она подняла взгляд на Кейна, стараясь сосредоточиться на более важных проблемах.
— Я могу завтра справиться у лечащего врача в поликлинике, но похоже, мне не прописывали это лекарство. — Фейт посмотрела на сидящих рядом мужчин. — Каким же образом оно оказалось у меня в организме?