— А я волновалась. Очень.
Рядом с ним я чувствую себя такой маленькой, тогда как он — настоящий великан: большой, мускулистый, мужественный. Мой. Хотя по статусу бывший. Я уже давно не девчонка в розовых очках, но сейчас, как в юности. в животе орудует целая шайка бабочек. Машут крылышками, стремятся наружу, подталкивают меня к безумию. И вот я, не сказав ни слова, вскидываю руку и дотрагиваюсь до его жестких волос, зачесывая их назад. Он закрывает глаза и стоит, не шелохнувшись. Мои пальцы скользят ниже, к бровям, виску, скуле, на которой я останавливаюсь. Он мягко кладет свою ладонь на мою и прижимает к своей щеке.
— Знаю. Мне уже сказали, — тихо-тихо отзывается он, а у меня в ушах начинает звенеть.
До меня, наконец, доходит! Ну, конечно. Дильназ, которая слишком легко меня отпустила. Слова Аделины о том, что меня кто-то может украсть. Даже Индира и ее “расскажешь потом, как все прошло”. Все всё знали!
— Это заговор? — заламываю правую бровь.
— Пришлось очень постараться, — уголки его губ задрожали и поползли вверх. — И кстати, тебя сегодня там не ждут.
— Почему это? — убираю ладонь и смотрю с вызовом.
— Потому что сегодня нам надо серьезно поговорить и решить, что делать дальше.
Он прочитал мои мысли, или мы уже так сплелись ветвями, что думаем одинаково. Несколько лет назад я сказала ему, что еще не готова. Но все это время только боролась с собой и желанием быть с ним. Образ Лины постепенно стерся из памяти, а если что-то снова возникало перед глазами, то я пыталась быстро прогнать видение. Она больше не должна стоять между нами. Пусть земля ей будет пухом.
— И что ты предлагаешь?
— Поговорить, обсудить, расставить все точки над “i”.
С океана снова подул холодный, пронизывающий ветер. Волосы растрепались, и я убрала их на одно плечо, а затем поймала на себе взгляд Карима. Он скользнул по лицу и спустился ниже, к шее, плечу, с которого слетела бретелька. Я потянулась, чтобы поднять ее, но он меня опередил, и сделал это молча, глядя в глаза. Я уже и забыла, что нам не нужны слова, чтобы понимать друг друга.
— Пойдешь со мной? — спросил, протянув руку.
— Но Диля… — начала было я, а он улыбнулся.
— Она в курсе, что мама с папой сегодня будут мириться, — огорошил он.
— И все-таки это заговор, — я медлила, но он даже не нервничал.
— Пойдем, — повторил он и я сделала первый шаг навстречу.
***
— Сейчас согреешься, — сказал Карим, открыв дверь в номер и пропустив меня вперед.
Я и вправду продрогла, но не сказать, что от холода. Карим, к примеру, вообще не замерз, хотя на нем футболка и джинсы. Какой он все-таки красивый, думаю я, входя внутрь.
— Почему свет не включаешь? — останавливаюсь, когда за спиной закрывается дверь.
В комнате не так темно, благодаря уличному освещению. Я могу разглядеть кровать, стол, диванчик у окна. В номере так тихо, что я слышу стук собственного сердца и дыхание Карима совсем рядом. Оно опаляет кожу, как и пальцы, что мучительно медленно гладят мои руки.
— Я безумно по тебе соскучился, — от низкого тихого голоса судорожно вздыхаю и прижимаюсь спиной к его груди.
Карим оставляет жадные жгучие поцелуи на шее и плече, а я даже не останавливаю его, потому что хочу его любви. Изголодалась, как кошка. Только я верная кошка.
Он разворачивает меня к себе, берет лицо в ладони и целует сначала медленно, а потом сильнее, сильнее…словно никак не может напиться, насытиться. И я не могу. Смелею настолько, что сама тяну его футболку вверх и дотрагиваюсь до волос на груди, а затем припадаю губами к солоноватой коже. Карим чуть дергается, но не останавливает, а поощряет стоном и тем, как сильно сжимает волосы на затылке. Другой рукой он нащупывает выключатель и в комнате загорается настенная лампа. Свет мягкий, теплый, ненавязчивый. Знаю, зачем он это сделал. Хочет все хорошенько разглядеть. Хочешь — смотри. Отхожу от него на пару сантиметров и глядя в его затуманенные страстью глаза медленно приподнимаю подол платья, собираю его на бедрах и тяну вверх. Легкая ткань падает к ногам, а я остаюсь в нижнем белье — простом, не вычурном и отнюдь не сексуальном. Ахаю, когда Карим поднимает меня на руки и несет к кровати.
— А ты не ответила, — его шепот щекочет ухо.
— На что? — удивленно моргаю.
— Я сказал, что соскучился. А ты ничего не ответила.
— Нет, я не соскучилась.
— Опять врешь?!
Захотелось немного помучить его, поэтому с ответом я медлила, за что быстро получила наказание. Он бросил меня матрас и навалился сверху.
— Врешь же? — посмотрел с надеждой.
— Ну конечно, — звонко засмеялась.
— Зара, я тебя люблю. А ты?