- Ангелы когда-нибудь кончатся, - с нажимом произнёс замминистра. – И люди снова сцепятся между собой – это же в нашей природе. Так что к подобному стоит быть готовым.
- На что вы намекаете-то? – нахмурилась Аска. – Что нам и с людьми придётся воевать? Да уж фигушки.
- Евангелионы были созданы как оружие против Ангелов, - добавила Рей. – И не более.
- Евангелионы – это сила, - возразил Такэда. – А сила не бывает плохой или хорошей – ей лишь нужно правильно распорядиться.
- И как, по-вашему, этой силой стоит распорядиться? – спросил я.
- Евы могут стать надёжной защитой нашей страны, нашим щитом.
- Ага, а заодно и мечом, - фыркнула Аска. – Нет, ну я же знала, что до этого рано или поздно дойдёт… Вояки – это нездоровые личности, общество от них нужно ограждать.
- Хм, - задумался замминистра. – А вот я предполагал, что поколение, избежавшее влияния радикального пацифизма, будет более объективно, когда речь идёт о безопасности их Родины. Второй Удар дал огромный импульс возрождения всем развитым странам – это оказалось хоть и очень болезненной, но совершенно необходимой практикой. Страшно подумать, что с нами стало бы ещё лет за двадцать такой тихой стагнации, как в конце прошлого века…
- Практикой? – негромко спросила Рей. – Болезненной… практикой? Погибли миллиарды людей, цивилизация едва не рухнула, а вы… вы называете Третью Мировую войну благом?
- Я называю её необходимым злом, - слегка снисходительно ответил замминистра. – Знаете, иногда приходится совершать меньшее зло, чтобы не допустить зла ещё большего.
- Если мне предложат выбор между злом большим и малым, - отчеканила Аска. – То я не буду выбирать вовсе. Моя мать была японкой, отец – американец, мачеха – немка, а все мои друзья - японцы. И что? случись какая-нибудь очередная заваруха? вы предлагаете мне выбирать между ними? Ну уж дудки – к чёрту такой выбор.
- Смелое заявление, мисс Лэнгли. Но уж простите – крайне самонадеянное. Выбор – это не то, от чего можно так просто отказаться или найти третий путь. Текущая ситуация требует, чтобы мы были готовы бороться с любыми угрозами.
- Ну так и готовьтесь, - рубанула Сорью. – Или берите автомат, езжайте в Колумбию или что тут у вас вместо неё… и боритесь. Сколько влезет. Но только не рассказывайте нам, что война это так круто. Вы на подбитом Ангелом корабле тонули? А в лаву падали? Да вы дрались когда в последний раз? Вам бы всё это вообще понравилось? Мне вот нет. Я не прочь надрать кому-нибудь задницу, но лучше буду жить в мире.
- Ваша позиция, мисс Лэнгли, понятна. А что касательно вас, Аянами? Вы-то, насколько знаю, родились и выросли в Японии, это ваш дом…
- Я – человек, - тихо произнесла Рей. – Мы все – люди. Это самое главное. И мы вне политики.
- А что скажете вы, лейтенант Икари? – обратился ко мне замминистра. – Вы известны как герой и воин, вы неоднократно вставали на защиту нашей страны… Вы тоже останетесь в стороне, если нашему дому будет грозить опасность, не исходящая от Ангелов? Насколько я о вас слышал – нет.
Ну а что я?
В отличие от Рей и Аски я и правда нахожу слова… некоторые слова Такэды разумными. Да, жестокими и циничными, но разумными.
Однако… Что он от нас хочет-то? Проверяет, насколько агрессивно первое послеударное поколение, чьи представители, к тому же, получили в свои руки оружие, по своей силе уступающее лишь ядерному? Если так, то ловить ему нечего: пусть НЕРВ создан и действует как военизированная, но он в первую очередь всё-таки научная организация. Рей права – мы должны быть вне политики.
Нет, конечно, совсем вне её быть нельзя, учитывая влияние и значимость Конторы… Но и совсем уж глубоко в это лезть не стоит – можно и захлебнуться ненароком. К тому же, если Аска и Рей уже выразили своё неприятие, то кем я буду, если не поддержу их? Вопрос-то нешуточный…
Япония хочет, чтобы Евангелионы защищали её не только от Ангелов? Понятная идея. Вот только, как скоро от этой идеи ответвится другая – что Евы можно использовать и для нападения? Если у какой-нибудь страны не будет ядерного или электромагнитного оружия (что даже ещё большая редкость), то при наличии топлива Ева уничтожит всё на своём пути, и ей даже ничего толком не смогут сделать.
- Я скажу, что готов защитить свой дом и своих друзей от любой опасности, - сказал я. – Но не готов действовать ради чьих-то политических амбиций.
- Вы солдат, Икари. Вы связаны… долгом.
Хотел сказать присягой? Вот только не присягал я Японской империи. И потому случись что – на это давить нельзя, как и на мой японский патриотизм. Сложно быть патриотом сразу двух стран, поэтому я лучше предпочту быть патриотом всего человечества… Да, верно!