В этом свете печальна участь старых добрых Стрижей. Их, конечно, модернизируют, но до Чеглоков, которые, пожалуй, даже перескочили через поколение, им далеко. Со временем они, возможно займут свою нишу в общей доктрине Имперского флота, как в своё время это сделали Воробьи и Снегири, но им не быть основными тяжёлыми истребителями. Кстати, что касается пилотирования, то Стриж не в пример легче, чем Чеглок, так что из парков лётных академий они не исчезнут очень долго.
Что же касается нашего боя, то немного обидно из-за того, что станция, которую мы должны были защищать, так и осталась где-то вдалеке, и мы не поучаствовали в героических сражениях в непосредственной близости от неё. Ну а что касается количества поражённых машин, то сегодня мы серьёзно пополнили свой счёт. Лена немного опередила меня, но это нестрашно. Такова специфика сражения с дронами - ведущий чаще становится их целью, а ведомый, прикрывая, уничтожает больше. В этом свете даже хорошо, что вёл я. Может быть, это и проявление слабости, но мне не хотелось бы видеть, как они заходят на Лену.
- Буги и Севен, остаётесь с Болотовым, - это уже не Острова, а сама Валькирия, значит, дело по-настоящему серьёзное, - Клим и Ранни к станции на полной тяге.
- Есть, - отвечаю я за нас двоих, - время подлёта девять минут двадцать секунд.
- Ждём вас.
Симонова отключается, и Лена спрашивает немного встревоженно по нашему отдельному каналу:
- Как думаешь, что там?
- Думаю, что штурм улья. Последние сорок минут дронов в этом объёме почти не было, значит, он уже не так силён, как было в начале. Учитывая, что станцию он не уничтожил, то уйти в подпространство у него не получится.
- Да ты стратег, дорогой мой.
- Стараюсь, дорогая моя. Не расслабляйся - нежности будут потом, а сейчас у нас дело.
- Есть, - мягко говорит она, - но не забывайте, господин ведущий, что я превосхожу вас по количеству уничтоженных противников.
- И по количеству орденов. Что, конечно же, ничего почти не значит. Особенно для них.
- А для вас?
- О, я расскажу вам это в душе сегодня ночью, ну или ближе к утру.
- О, жду не дождусь.
- Серьёзно. Сосредоточься.
- Серьёзно. Сосредоточилась. Идём.
Я угадал. К моменту нашего подхода улей всё ещё выглядит живым. Издалека это может походить на нечто дымящееся. Сначала белые клубы валят во все стороны - они густые и их много. Так выглядит улей, когда дроны только начинают от него отделяться. Сейчас же они, подобно лёгкому дымку, едва заметно клубятся лишь около потухшего объекта, некогда источавшего этот самый дым. По виду их ещё вроде как много, но уже можно понять, что всё это объёмное движение лишь предсмертная агония уже уничтоженного противника.
- Клим на связи. Ждём указаний.
- Двигайтесь к четвёртому условному объёму, - отвечает Симонова, - переходите в подчинение абордажному кораблю.
- Есть.
Не сбрасывая скорости, мы закладываем крутую дугу и направляемся к указанному объёму. Условный он потому, что существует внутри уже обозначенного объёма. Сделано это для удобства ориентирования. Четвёртый условный это ближе к корме вражеского корабля, и именно туда готовятся зайти абордажники.
У них особые корабли. Сочетают в себе качества десантных и штурмовых одновременно, и в определённых условиях им даже не требуется поддержка, но сейчас явно не такие. Маленькие вёрткие дроны, обладающие колоссальной для такого размера огневой мощью, не дадут нашим кораблям подойти вплотную и совершить высадку абордажных команд.
- Ожидаем указаний, - говорю я в нерешительности, потому что слышу разговоры абордажников, которые не обращают на нас внимания, - звено тяжёлых истребителей.
- Клим, - отвечает мне уверенный мужской голос, - капитан-лейтенант Сапожников, - отсекайте дронов от моих ребят, чтобы мы могли продвинуться. Остальное мы сделаем сами.
- Есть. Будет выполнено.
Это мне лично нравится ещё больше. Не конкретные указания, а постановка боевой задачи. Просто поубавить количество дронов в условном объёме. Вот это отлично. Мы с Ранни вместе с другими истребителями начинаем отстрел.
Корабль отаиона на самом деле огромен. Намного больше наших крейсеров, и, скорее, ближе к полноценной космической станции. Однако сейчас он напоминает обглоданный скелет. От основного корпуса в стороны отходят большие элементы конструкций - остов, нужный для того, чтобы корабль оставался жёстким, несмотря на то, что состоит из множества мелких машин. Улей, слепленный из пчёл.