— Да ведь потому, что он диктует свои условия.
— Он не может их диктовать, потому что зависим от характера финансовых расчетов. Вы — хозяин положения. Только вы можете дать ему продукцию по безналичному расчету. Поэтому ничего не случится, если я не буду спешить с подписанием договоров.
— Не понимаю, совершенно не понимаю, — взволновался Михаил Семенович. — Зачем? Для чего?
— Ну, хотя бы для того, чтобы вникнуть в суть вашего производства.
— Почему моего? Это колхозное!
— Ну, а если колхозное, то и я за колхозное.
— Простите меня, но вы начинаете рубить тот сук, на котором сидите.
— На котором я сижу — это земля.
— Земля? Спросите людей, и они вам скажут, как их на протяжении десятилетий кормила земля. Неужели вы не знаете, что сама по себе земля — убыточная область хозяйства в колхозной системе. И что только за счет вот таких подсобных цехов можно поднять рентабельность всего хозяйства. Этим, только этим можно объяснить во многих колхозах, в том числе и гигантах, наличие широкоразвитых подсобных производств. Есть в некоторых колхозах даже целые заводы, приносящие миллионы доходов. Одни делают краски...
— А делать краски входит в их обязанность?
— Это инициатива...
— С которой надо всеми силами бороться, — жестко сказал Климов, выходя из цеха.
— Все же я вам не советовал бы спешить. Спросите главного бухгалтера, какой доход приносит земля и какой — цех, и вам станет ясно, на какого коня надо ставить.
— Здесь не бега.
— Это я в порядке сравнения.
— А я в порядке предупреждения.
И с этой минуты стена холодной неприязни друг к другу встала между ними. И каждый понял, что им не ужиться. Потому что один из них по своей натуре был созидатель, думающий не столько о себе, сколько об обществе, в котором он жил и ради которого жил; другой же был разрушитель, то есть человек, берущий из жизни все лучшее только для себя и совершенно не думающий об интересах общества, в котором он жил. И если первый боролся с просчетами, неполадками в нашей жизни, то второй использовал их, чтобы нажиться. И хотя, казалось бы, фактов к такому обоюдному недоброжелательству, а точнее — антагонизму, еще не было, но то, что принято называть впечатлением от первой встречи, было, и это впечатление не сулило ничего доброго ни тому ни другому.
— Как относился Шитов к тому, что цех гиперболически растет и поглощает рабочую силу с полей и ферм? — спросил Климов, глядя на Михаила Семеновича уже с явной неприязнью. Положительно, — подчеркнуто твердо ответил Михаил Семенович, не уходя от взгляда председателя.
— Поэтому он и пьянствовал. Теперь несколько слов о том, что земля убыточна. Чушь. Лучшие колхозы процветают только за счет правильного использования земли. И если у них есть подсобные производства, хотя бы и заводы, то это заводы, производящие не краски и разные деревяшки, а изготовляющие варенья, соленья, окорока, рыбные консервы — словом, то, что дает земля. А теперь позовите, пожалуйста, главного бухгалтера с нужными для нашего разговора документами.
Главный бухгалтер, курносый, бритый старик в очках, не заглядывая в бумаги, доложил, что доход от цеха составляет шестьдесят два процента от общего дохода колхоза.
— Вы что думаете, я себе беру этот доход? — с обидой в голосе сказал Михаил Семенович. Он еще не терял надежды повернуть к себе председателя.
Но теперь, что бы он ни сказал, хотя бы и правду, Климов уже ничего не принимал.
— Не приписывайте мне вздорных мыслей! — резко сказал Климов и уставился на главбуха. — Вы находите правильным такое соотношение дохода к полям и фермам?
— Видите ли, если бы не успешная работа цеха, и главным образом деятельность Михаила Семеновича, то весьма бедственным было бы положение у нас. Я уже не говорю о том, какие заработки у рабочих, не в пример колхозникам. Вдвое, а то и втрое выше. Некоторые выгоняют до двухсот рублей.
— И это вы считаете нормальным, чтобы одни получали вдвое меньше, а другие вдвое больше? В одном и том же колхозе.
— А тут уж ничего не поделаешь. Кто в цеху, тот и больше, потому что работа более выгодная.
— Вы экономист?
— Специального образования у меня нет, но я бухгалтер, и постольку поскольку...
— Я тоже не экономист, по черное от белого сумею отличить. Разве вам не понятно, что перекачка рабочей силы с полей в цех губительно сказывается на развитии всего сельского хозяйства в целом?
— Моя область — финансы, — сухо ответил главбух.
— Ну, если только финансы, тогда подготовьте справку за прошлый год и за это полугодие о доходах по всем отраслям нашего хозяйства.