Минут через пять, как приняли напиток на душу, мои гости застыли на большом диване в тех позах, в каких усадила их Мария Аввакумова.
— То, что было выпито ранее, «Гамза» сцементировала! — удивленно говорю я Машке.
А Мария меня как не слышит, готовит фотоаппарат, чтобы заснять застывшую человеческую картину. Я в тот период работала в учреждении ОН-55/1, знакома была с разными личными делами. И вообще — противница документальных фиксаций такого рода.
— Нет, — говорю, — этого не будешь делать. А вот Ваню нужно срочно растолкать. Он же — ответственный за выпуск номера.
Ваньку пришлось «отмачивать» в ванне, отпаивать кофе, так он сильно зацементировался. Вызвали «каблучок», как «сменовцы» любовно называли свой редакционный транспорт, отправили Ванюшу подписывать номер. Влияние «Гамзы» на гостей скоро закончилось. Вино хоть и хорошее, натуральное, но не долгоиграющее. С тех пор «Гамзу» стала уважать. Жаль, что сейчас этого красного виноградного вина нет в продаже. А может быть, и есть, но под другим названием. Да и с другой ценой.
Хороший был журналист Ваня, но в жизни неустроенный, пожил на земле недолго, трагически погиб. На проселочной дороге в темноте сбила машина.
Теплые воспоминания оставил о себе Юрий Яковлев. Сердцеед на словах, поклонник дам, но очень больной человек. Бронхит, астматическое состояние, идущее от аллергенов собственного организма. Детство в детдоме, долгий неустроенный быт, жена, двое детей. Но несмотря ни на что, не гасло жизнелюбие в Юрии Яковлеве. В конце своего недлинного по времени земного пути решил съездить к узбекам. Ел арбузы, выжаривал себя на солнце, бронхит по чьему-то совету выжигал. А вскоре быстротечный рак легких. В редакции у гроба — гора цветов, сотни людей пришли провожать журналиста. Букет белых роз, таких, какие он однажды подарил мне, я, стараясь быть незамеченной, положила ему на грудь.
Последней из «сменовцев», ушедшей из жизни, была Галя Безрукова. Несмотря на все, в понимании обывателя, закидоны, она была удивительно чистым человеком. Придешь в «Смену», уже в последние два-три года, душой отогреешься. Все кругом новые, чужие люди а Галя — своя, из прежней жизни.
Дочери у меня были уже взрослые, обе замужем. 1983 год. Я только что перенесла серьезную операцию. Поздним вечером звонок. Пришла Галя с четвертинкой. Спрашивает: «Выпьешь?»
— Нет! Не хочу и не могу. Я так слаба, что даже в кресле трудно сидеть.
— Ну да ладно. Я одна и за тебя.
Я легла на диван, случайно распахнула халат. Галя увидела бинты на животе.
— Покажи! — неожиданно попросила она.
Я сорвала наклейку. Сколько боли было в ее глазах, наполнившихся слезами. Эти глаза. В последние годы Галино лицо сморщилось, увяло. Она тоже перенесла тяжелую операцию. Но глаза... Они оставались прежними. Они всю жизнь были особенными — живыми, сострадающими, чувствующими все вокруг, но в последнее время часто отстраненными. Галя продолжала интересоваться моей работой с театром, но приходить на репетиции и представления отказывалась. Затем стала давать куцую информацию о творческих делах молодежного коллектива. Я думала, что это все из-за меня. Я была забита учебными делами, а еще и писаниной, и детьми с их проблемами и внуками. А Галина, оказывается, душевно умирала. И то, что с ней произошло, — логическое следствие этого. Сама ли? Случайность? Богу только известно. Пятьдесят один год! И нет ее.
Уходят друзья, хорошие люди. Нет фотокорреспондентов Владимира Шиманского и Леонида Шимановича, Юры, Вани, Гали, Маша в Москве, Валерий Кириллов в «Тверской жизни», бьется за свое. Ликвидировали прежнюю молодежную «Смену». Уход Гали из жизни и факт закрытия газеты — совпадение не случайное. Конец второго тысячелетия: пора все бумаги сдавать в архив.
P. S. Вот такие грустные воспоминания в моем личном архиве, датированные 24 октября 1999 года, 15.30.
Большое место в том периоде моей жизни принадлежало и газете «Ленинское знамя». В ней было много публикаций стихов для детей. Целую страницу небольшой по формату газеты порой занимали мои произведения. Особенно памятна азбука, когда решили, что детей пора приобщать к школе с шести лет. Так возникли и были опубликованы стихи по буквам: «Посмотри на алфавит, буквы разные на вид». С этой газетой неразрывно связано имя журналиста Юрия Ястребова. Хочется упомянуть Нину Ивановну Кутьеву и Галину Александровну Титову.