Альфред вздохнул. Тяжело иметь дело со взрослыми, никогда не отвечают ясно и прямо на твой вопрос.
– Я уверен, что Локи хотел тебя наказать, – сообщил Альфред, наклоняясь к Фриде. – Но ты всякий раз то так, то этак от него ускользала. И ты заслуживаешь, чтобы выпили за твоё здоровье, Фрида.
Фрида повернулась к нему и улыбнулась. Потом ласково пожала ему руку. На этот раз её губы шевелились.
– Ты славный паренёк, Альфред. Возвращайся за стол и веселись, думая обо мне. Этого будет вполне достаточно.
И единственный раз в жизни Альфред послушался и не возразил ни слова.
Как только с едой было покончено, столы и скамьи отодвинули к стенам, и музыканты достали свои инструменты. Альфред забрался под один из столов с третьим куском сладкого пирога, а Рагнар скромно сел перед этим столом, загораживая племянника. Вот тут-то и нашёл мальчика Фиолет, появившись неведомо откуда. Альфред поздоровался с другом по испытаниям, ласково проведя пальцем по его ярким волосам.
– Ты и твои соплеменники здорово помогли мне, – шепнул он, подвигая ему остатки сладкого пирога. – Всё, что было у нас украдено, вернулось в деревню. Но… – тут у Альфреда вырвалось что-то вроде кудахтанья, – мои односельчане попотеют, пока разберутся, что, где и у кого. Я специально перепутал все дома, чтобы посмеяться.
Фиолет тоже весело пискнул, и Альфред обрадовался, что друг оценил его шутку.
Внезапно дверь распахнулась, и в неё влетел порыв ветра со снегом. Тут же раздался хор голосов:
– Дверь! Закройте сейчас же дверь!
Альфред увидел ноги в высоких башмаках, на которых ещё не растаял снег. Кто-то шагал к бабушке, чтобы с ней поздороваться. Потом подошёл к Рагнару, который уже отплясывал в кругу танцоров.
– А тебе я не говорю спасибо, – отчётливо прозвучал голос в ушах Альфреда, и мальчик от неожиданности так подпрыгнул, что ударился головой о стол. – Ты и твой дядюшка испортили мою лучшую шутку за долгие-предолгие века!
Фиолет с пронзительным писком спрятался под воротником Альфреда. А рядом с Альфредом, согнувшись в три погибели, появился божественный Локи, на этот раз приняв вид крепкого мужчины с длинной рыжей бородой. Его зелёные глаза недобро поблёскивали. А в руках он держал целый сладкий пирог. Он уселся поудобнее и стал откусывать от пирога куски в три раза больше, чем могли поместиться во рту. Альфреду показалось, что он видит среди зубов острые клыки.
– Эта шутка не была лучшей. От хорошей шутки все хохочут, а от этой все плакали.
– Тоше мне, нашёлся маштер шуток, – усмехнулся с набитым ртом Локи, рассыпав во все стороны крошки от пирога.
– Я часто устраиваю разные шутки, – пробурчал Альфред, очень расстроившись, что Локи, которому он посвящал все свои розыгрыши, о них даже понятия не имеет. – Вы бы знали, как я умею шутить, если бы не были так заняты ссорами и беспорядками.
– Бешпорядки – вещь хорошая. Беш них шкушно.
Альфред вздохнул и вылез из-под стола.
Похоже, никому и в голову не пришло, что к ним на праздник Йоль пожаловал сам бог Локи, никто и не заметил, что он стащил большущий сладкий пирог.
Альфред смотрел на танцоров и танцорок. Маленькая девочка с тёмными волосами и золотистой кожей в высокой красной шапке отплясывала с его дядюшкой.
– Она не хочет танцевать со мной, – пожаловался Локи, вытягивая шею, чтобы лучше видеть веселящихся. – Она на меня сердится.
От пирога остались только крошки в его рыжей бороде и ещё варенье на губах.
– Она права. Не смешно, когда шутка тянется одиннадцать лет, – сказал Альфред. – Вы причинили столько горя её сестре. А где она сейчас, кстати?
Локи недоверчиво взглянул на мальчика и показал на окна и двери.
– Ты что же, её не слышишь?
Альфред прислушался. Снаружи ветер свистел и гнул деревья. Зима устроила бурю, поджидая Зимушку с праздника.
– Если Зимушка никогда меня не простит, – снова заговорил Локи, глядя, как она танцует, – это будет твоя вина. И мой гнев не пощадит ни тебя, ни твоих близких.
– Почему это моя вина? – обиделся Альфред. – Это не моя вина, а ваша. Вы украли у Зимушки чувство времени. С друзьями так не шутят!
Локи опустил голову и ничего не ответил. Альфред этому обрадовался, потому что когда он немного подумал, то решил, что, возможно, ему не стоило делать выговор Локи, он ведь могущественное божество и его гнев может обрушиться на Альфреда даже раньше, чем он пообещал.
– Зимушка когда-нибудь вас простит, – прибавил Альфред гораздо мягче. – Она ведь пришла вместе с вами на праздник, разве нет? Это хороший знак. Если вы будете шутить по-доброму, она скоро снова с вами подружится.