А я пошла к Наполеону и плакала, пока за мной не пришла тётя Фелицита. Она сказала: «Успокойся, Нелли, будь человеком! Сейчас у меня пока не хватает денег, потому что этот дурацкий спортивный костюм оказался гораздо дороже, но скоро я получу, и тогда мы купим небольшой симпатичный патефончик, на котором дедушка Херинг сможет крутить вальс „Дунайские волны“ хоть сто раз в день!»
Вечером мы всей семьёй пошли в дом № 28. Он самый высокий на улице Небоскрёбов. И в нём очень добрый вахтёр. Вахтёр разрешил нам подняться на лифте на верхний этаж. Но, конечно, не всем сразу, а то бы кабина застряла. С верхнего этажа нам открылся прекрасный вид, и мы осмотрели сверху все окрестности. Мы всё смотрели, пока дедушка Херинг не сказал: «Дети, у меня уже голова кружится!» Тогда мы снова спустились вниз на лифте. Это был очень счастливый день.
Марианна подняла голову от тетрадки и спросила:
— А зачем вы поднялись на лифте на самый верхний этаж?
— Как — зачем? — поразилась Нелли. — Чтобы порадовать дедушку Херинга.
— Так ведь у него же голова закружилась, — сказала Марианна.
— Но ведь он всё равно был рад, — возразила Нелли.
— А-а, — сказала Марианна, моргая.
— Нет, она всё-таки не понимает, — сказал Эрих Нелли.
— Потому что она слишком мало знает дедушку Херинга. И не знает, что дедушка Херинг хотел бы хоть раз полететь по воздуху.
— Летать — это ведь совсем другое дело! — удивилась Марианна. — Без самолёта разве по воздуху полетишь? Я себе этого не представляю…
— Это потому, что у тебя мало фантазии, — сказала Нелли.
— А вот мы летали на лифте. Во всяком случае, мы взлетели так высоко, что дедушка Херинг был очень рад!
Нелли раскрыла тетрадку в другом месте и пристроилась рядом с Марианной на ручке кресла-качалки. А Эрих наклонился над тетрадкой с другой стороны, и они все втроём стали читать про «Девятый день рождения Нелли»:
А некоторые ещё говорят, что братья не способны на подвиг ради своей сестры!
Фриц и Эрих совершили сегодня для Нелли настоящий подвиг. Снега было очень мало, и им пришлось встать в половине пятого утра и сгрести весь снег с улицы Небоскрёбов. А потом перевезти его в баках к нам во двор, чтобы слепить огромную снежную бабу.
Когда Нелли в семь часов утра поглядела в окно, снежная баба уже стояла посреди двора с банкой солёных огурцов на голове, зажав в руке связку сосисок. На шее у неё красовались бусы из чернослива.
Нелли обняла своих братьев и снежную бабу, а за завтраком съела чуть ли не половину всех сосисок и штук десять солёных огурцов. И в школе ей стало так плохо, что её отпустили домой на час раньше.
После обеда Нелли ожидало ещё одно приятное событие. Она всегда мечтала вместе со всей семьёй поехать на велосипедах куда-нибудь на экскурсию. Но с весны до осени Грета не может выдать нам все двенадцать велосипедов, потому что их берут напрокат. А вот теперь, в середине зимы, мы решили совершить небольшое путешествие.
Нелли, сияя от счастья, жала на педали — она катила впереди всех по улице Небоскрёбов, а за ней растянулась длинная вереница велосипедистов.
На голове у обоих дедушек были меховые шапки. Все мы вырядились как эскимосы. И всё же, когда мы слезли с велосипедов, оказалось, что все окоченели. Пришлось срочно выпить горячего чаю с апельсиновым соком. Рези даже на всякий случай проглотила две таблетки аспирина. А бедняге Бруно, который полетел с велосипеда, поскользнувшись на льду, пришлось заклеить нос лейкопластырем.
Перед сном мы разожгли во дворе небольшой костёр. Дедушка Зомер, раздувая огонь, слегка опалил усы, но больше, к счастью, ничего не случилось, и все мы, довольные, отправились спать.
Нелли нашла у себя под подушкой большую жестяную коробку с килограммом ирисок (это была идея моей невестки Фелициты) и золотисто-жёлтого плюшевого медведя. Но это уже была и вправду самая последняя приятная неожиданность, и Нелли заснула очень радостная, сжимая в одной руке коробку с ирисками, а другой обнимая медведя.
Ну как Марианна могла сейчас думать о доме?
Перевёртывая страницу за страницей, она всё больше удивлялась этим дням рождения без тортов, свечей и букетов. И всё удобнее устраивалась в кресле-качалке.
А тем временем её мама с беспокойством выглядывала из окна на улицу.
Она была просто в отчаянии.
По переулку проходили разные люди, в том числе, конечно, и школьницы с портфелями и без портфелей, но Марианны среди них не было. И вдруг на той стороне улицы показалась какая-то девочка, очень похожая на Марианну.