Бил, пока перевертыш не заскулил как щенок.
Кровь заливала одежду, костяшки горели.
Собравшись, он врезал зверю коленом, но ухо не отпустил, так и прижимал морду к плечу. После очередного удара он услышал треск звериных ребер и резко оттолкнул волка. Схватил меч, вскочил на ноги и, пока тварь не пришла в себя, одним длинным ударом рассек ее тело. Из раны повалил пар.
Он стер кровь с лица и повернулся к ребенку. Девчушка смотрела внимательно, яркие голубые глаза блестели.
– Ты кто? – шепотом спросила она.
Он пожал плечами, подбородком указал сначала на перевертыша, потом на нее, вгляделся – все ли с ней в порядке.
– Отведи меня домой.
Он с сожалением покачал головой – не могу.
– Заплутал? – понимающе спросила девочка. Он кивнул. – Я тоже.
Она могла бы быть его дочерью – те же светлые волосы, пронзительные глаза, нос пуговкой. Могла бы, но ей повезло родиться у тех, кто смог дать ей хорошую жизнь, – было видно, что о ней заботятся. Смотрит бесстрашно, от незнакомца дурного не ждет, а следовало бы. Ее родители наверняка неплохие люди, но как вышло, что девчонка находится в лесу одна?
Пока он размышлял, ее будто зачаровал кто – не двигается, смотрит пустыми глазами. Вдруг встрепенулась, подошла к перевертышу, взяла его за заднюю лапу и потащила прочь.
– Мм… – удивленно промычал воин. – Мм!
Что-то ударило его в грудь, он упал, воздух вновь замерцал, стал плотным, все звуки исчезли, осталась только тишина. Поднявшись, Свят побежал за ребенком, попытался схватить ее за плечо, но рука прошла сквозь одежду и плоть. И до волка дотронуться он тоже не смог.
Как же так? Ведь только что бился с ним! Его меч…
Он сходит с ума. Навь пытается одурачить его, запутать, все это не по-настоящему. Только что́ здесь морок – он или ребенок? Бой или звенящая тишина?
К девочке подошла старуха, завернутая в потрепанный тулуп. Она наклонилась, положила что-то в карман красной шубки, а затем обернулась и будто увидела его сквозь завесу. Ее лицо закрывали платки, только хитрые глаза источали странный свет. Пальцем погрозила, словно могла видеть его, стоящего по ту сторону, покачала головой и заковыляла обратно, в лес.
Воздух зарябил, исчезли следы битвы с перевертышем, исчез ребенок – все казалось прежним, но одновременно стало другим. Навь изменилась – возможно, перебросила его в иное время. Может быть, теперь этой девчонке пятьдесят лет, а может, она еще вовсе не родилась.
Ведьмы были правы в одном: царство мертвых подошло очень близко к миру живых, настолько, что покойники могут коснуться Яви и тех, кто в ней обитает.
Если же схватка с перевертышем случилась в Яви, то дела там плохи. Конечно, каждый год в это время происходит много странных вещей. В дни Коляды даже Святой Полк выходит за стены Ясностана, чтобы охранять близлежащие городки и деревни. Иногда случались по-настоящему удивительные вещи, однажды исчезла целая деревня. Белые плащи по сей день вспоминали об этом с ужасом.
Оставалось надеяться, что в том времени, где живет девчонка, есть охотники, которые помогут ей и ее семье пережить Коляду.
Он понял, что заблудился, остановился и прислушался – ничего. Такое чувство, будто мир замер.
Попытался вспомнить, зачем пришел, но не сумел. Белый плащ, охота… Воспоминания потеряли четкость, он с трудом хватался за их обрывки, но они рассыпались в прах. Плащ, охота… Охота…
Он обнаружил себя стоящим в общей комнате избы. На нем не было рубахи, не было обуви, только штаны. За окном лето, в распахнутую дверь врывался ласковый теплый ветерок. Его распущенные волосы лежали на спине и спускались до самой поясницы.
Он вышел на крыльцо, солнце только встало. Впереди, на лугу, что-то происходило. Сердце тревожно забилось, он сорвался с места и кинулся туда, где в бушующем море высоких колосьев мелькали белые рубашки и сарафаны.
Сам не понял, почему сгреб в охапку двух мальчишек и прижал к груди. Они пахли домом, любовью и молоком. Светловолосые, сероглазые, красивые, словно агнцы.
– Покружи! – выкрикнул один из них. – Покружи, пап!
Он подхватил мальчишку под руки и закружил. Тот расхохотался, запрокинув голову, золотистые волосы растрепал ветер.
– Будет, будет!
На плечо легла рука, он обернулся и встретился взглядом с женщиной – высокой, круглолицей, с добрыми глазами. Волосы у нее цвета зрелой пшеницы, курносый нос, зубы крупные, улыбка широкая. Красивая, очень красивая. На руках она держит девчонку лет шести, та прищурила один глаз, заслонила личико от солнца ладошкой.