– А что, эти парни так, бесплатное приложение? Рейджер зыркнул своими волчьими глазами.
– Я спросил, надолго к нам? – процедил он. Феннер смерил его взглядом.
– Я тебя слышал. А уж это не твоего ума дело. Найтингейл предостерегающе дотронулся до его рукава. Он ничего не сказал, но Феннер понял, что это предупреждение. Рейджер пристально уставился в глаза Феннеру, потом понял, что не пересмотрит его, и отвел взгляд. С деланным безразличием он пожал плечами.
– У радиоприемника – Паг Кейн. Справа – Борг, слева – Миллер.
Остальные трое натянуто кивнули Феннеру, но руки никто не протянул.
Феннер чувствовал себя уверенно. Все они были меньше его.
– Рад вас видеть, – сказал он. – Я не приглашаю вас выпить. Мне сдается, что вы все здесь язвенники. Рейджер недовольно повернулся к Найтингейлу:
– Где ты откопал этого горластого брехуна? Миллер – толстый неопрятный детина с преждевременной плешью – нахально заржал:
– Скорее всего, на какой-нибудь мусорной свалке. Феннер быстро подошел к нему и резко хлестнул его по жирной самодовольной физиономии, прежде чем тот успел увернуться.
– А ну тихо, вы все, – угрожающе произнес Найтингейл, и в его руке откуда ни возьмись появился пистолет.
Феннер не ожидал, что они послушаются маленького, тщедушного гробовщика, но его окрик вызвал мгновенную реакцию. Все замерли, и даже Рейджер выглядел виноватым.
– Оставь его, – строго сказал Найтингейл Феннеру. От его тона даже у Феннера по спине прошел холодок. Да, Керли была права, этот человек – убийца.
С безразличным видом Феннер отошел от Миллера, небрежно засунув руки в карманы.
– У вас дурные манеры, господа, – проговорил Найтингейл, и в этот момент он очень походил на оратора, произносящего прощальную речь у раскрытой могилы. – Когда я привожу сюда своего знакомого, вы должны встречать его соответствующим образом. А то ведь можно снять кой с кого мерку для одного из моих прекрасных ящиков.
Феннер рассмеялся:
– Вот это сервис. Ты сначала приканчиваешь своего клиента и тут же с почестями его хоронишь?
Найтингейл улыбнулся, пряча пистолет. Другие тоже несколько расслабились.
– Это все проклятая жара, – примирительно сказал Рейджер и подошел к буфету, чтобы приготовить что-нибудь выпить.
Феннер присел рядом с ним. Он понял, что Рейджер – главный в этой компании, и решил его немного обработать.
– Эта жара тоже мне действует на нервы, – поддакнул он. Рейджер недоверчиво посмотрел на него.
– Ладно, забудем об этом. Теперь ты здесь, так что устраивайся как дома.
Заглотив половину порции виски, Феннер посмотрел мутноватую жидкость на просвет и спросил как бы невзначай:
– Карлос у себя?
Вопрос Феннера вывел Рейджера из меланхолии.
– У Карлоса нет времени на прием посетителей. Я сообщу ему о тебе.
Феннер допил виски и поставил стакан на стол. Потом он решительно встал и посмотрел по очереди на каждого из присутствующих:
– Ну что ж, рад был с вами познакомиться. Я думал, что у вас живое дело, а не пансионат для благородных девиц. Но, сдается мне, я ошибся. Вы мне, кажется, не подходите. Считаете себя хозяевами города, но вы разжирели и обленились. Постараюсь рассеять ваши иллюзии. Я отправляюсь к Нулену, хотя вы и твердите, что он в глубокой ж… Хорошо, я помогу ему выбраться оттуда. Это будет более интересно, чем точить здесь с вами лясы.
Рейджер сунул руку в карман, но пистолет вновь впрыгнул в руку Найтингейла.
– Я сказал, не балуй, – веско произнес он.
Вся рейджеровская четверка сидела с такими минами, как будто каждый проглотил по таракану. Глядя на них, Феннер чуть было не рассмеялся.
Найтингейл вновь нарушил тишину:
– Сюда его пригласил я. Если мы ему не нравимся, пусть отваливает. Но помните: друг Гротти – мой друг…
– Я как-нибудь заскочу вас проведать, – легко сказал Феннер. Он вышел из номера, подмигнул изумленному пуэрториканцу, спустился на лифте и спросил у смышленого на вид портье, где он может найти Нулена. Портье ответил, что контора Нулена находится на Дюваль-стрит, 30, и вызвал такси. Получив солидные чаевые, портье бережно подсадил Феннера в машину, будто тот был сделан из китайского фарфора.
Офис Нулена находился над магазином готового платья. Феннер поднялся по лестнице и оказался перед стеклянной дверью. Уверенно открыв ее, он вошел в приемную. Плоскогрудая бесцветная женщина лет сорока оторвалась от машинки и подозрительно взглянула на посетителя.
– Нулен у себя? – спросил Феннер и улыбнулся, посчитав, что широкая мужская улыбка не помешает.
– Он сейчас занят, – растаяла секретарша. – А кто его спрашивает?