– Подожди! Я не вижу Уму!
Усаги металась в толпе, пытаясь найти сестру среди этого хаоса. Стражники бежали, расталкивая людей в стороны и не сводя глаз с Яго, который в это время пытался ухватиться за черепичную крышу ратуши.
– Стой, демоново отродье! – бесновался один.
– Тащите лестницу! – вопил другой.
– Нужно вызвать начальника! – проревел третий.
Охваченный ужасом, Яго снова поднялся в воздух и перелетел на другое здание. Дюжина Стражников столпилась внизу, вопя и посылая ему проклятья. Трое бродячих артистов быстро собрали свой скарб и исчезли. Родители похватали своих детей и срочно покидали площадь, как будто постигшая Яго напасть была заразной. Только некоторые зеваки, которым нравилось это представление, развлекались, посылая летуну шутливые советы:
– Выше давай! Ещё выше! Попробуй-ка плюнуть оттуда им на лысину!
Яго опустился ещё на одно здание. Тётушка Бо кричала ему, чтобы он успокоился. Но всё было зря. Усаги слышала, как он плачет навзрыд. Потом, сквозь всю эту какофонию она различила знакомый голос.
– Не бойся, Яго! – крикнула Ума. – Это твой Дар Зодиака! – Она стояла невозмутимая среди волнующейся толпы, закинув голову и приложив ладони ко рту. – Вспомни о Двенадцати, Яго! У тебя просто открылся Дар Петуха!
Тора проследила за полным ужаса взглядом Усаги.
– Что она делает, эта девчонка? – прошипела она.
– Гниль и плесень! – выругалась Усаги. – Она стала пробираться к сестре, расталкивая толпящихся зевак. Страх и ярость переполняли её. Ах, почему она не удержала Уму рядом с собой? Не хватает ещё, чтобы та обнаружила здесь свои способности – это будет конец.
На крыльце главного штаба показался человек в серебряной кольчуге и шлеме. Нос его, казалось, был сломан и не один раз. Широкая густая борода выдавала в нём выходца из Вайянского королевства. Он окинул всю сцену одним взглядом и принялся отдавать приказы.
– Принести воздушные сети! – рявкнул он. – И послать почтовую птицу в лагерь Ловчих!
– Есть, Командир!
Стражники побежали за самострелом, чтобы зарядить в него воздушные сети. Их можно посылать на дальнее расстояние, и, накрывая жертву, они всегда становятся липкими, как смола. Ещё немного, и Яго постигнет печальная участь мошки, увязшей в янтаре.
– Яго! – снова позвала Ума. – Всё будет хорошо. Посмотри на меня! – Она начала тереть ладони, собираясь зажечь огонь.
– Нет! – Усаги налетела на сестру с такой силой, что обе разом повалились на землю.
Ума отбивалась изо всех сел.
– Отпусти! Что ты делаешь? Я хочу ему помочь! Он ведь ничего не понимает!
– Ты только погубишь себя, – зашипела на неё Усаги. – Нам надо уходить. Сейчас же! Иначе всё будет намного хуже! – Резким рывком она поставила сестру на ноги и, несмотря на её протесты, потащила прочь.
Полдюжины Стражников с самострелами собрались на площади. Яго в отчаянье перелетал с крыши на крышу, пока не оказался… на крыше Главного штаба.
– Огонь! – скомандовал начальник Стражи.
Глава 4. Схвачены
Они добежали до края рыночной площади. Звуки выстрелов отдавались нестерпимой болью в ушах Усаги. Она зажала уши руками, споткнулась и упала. Ума и Тора наклонились над ней и помогли встать. Потом они бежали вместе, не оглядываясь – стараясь не думать о том, что происходило позади.
У Усаги на сердце скреблись кошки. Что будет с Яго? Отведут к Королю-дракону? Отправят в темницу? На каменоломни? Или ещё того хуже…
В сгустившихся сумерках Тора уверенно вела их через благоухающий хвоей лес. Вдруг Усаги сообразила, что они забыли весь свой рис у тётушки Бо.
– Пусть останется у неё. Она только что потеряла сына, – тихо проговорила Тора.
Усаги беспокойно оглянулась на Уму – та волочилась позади них чернее тучи и до сих пор не произнесла ни слова. Это было совсем на неё не похоже. Усаги вытащила кусок сахарного тростника и протянула сестре.
– Нашла у свинарников. Можешь пожевать, он сладкий.
Но Ума отвела её руку в сторону. Её наконец прорвало:
– Это подло! Бедный Яго даже не понимал, что с ним происходит!
– Неудивительно, – вздохнула Тора. – Он младше, чем была ты, когда открылся твой Дар Лошади. Не думаю, чтобы тётушка Бо хоть как-то готовила его к этому.
Усаги подумала об отце, о том последнем вечере. Да, он велел ей заботиться о сестре и отдал на хранение гребень, но разве это подготовило её к жизни в таком вот мире? Что он тогда знал? Если знал, что не вернётся, то почему не сказал им, не предупредил?
По крайней мере, родители много рассказывали ей о Дарах. Мама родилась в год Лошади, как и Ума. Она часто рассказывала, как прорезался её Дар: «Мне было пять лет. Мы с братом гуляли, и он решил разыграть меня – спрятался за деревом. Я подумала, что он просто убежал вперёд, ну и стала «догонять». Он потом говорил, что я исчезла в мгновение ока. Когда меня нашли, я уже успела добраться до моря».