Однажды Оля и Лена, пошептавшись, заявили, что у них тоже есть рассказ о Карове и они его сейчас прочтут.
— Только, мальчики, не мешайте, — сказала Оля. — А то еще начнете…
— Валяй, валяй! — сказал Володя Лагер. — Мы потерпим.
Даже в тусклом свете коптилки было видно, что Оля покраснела и волнуется. Читала она, запинаясь.
«Каров стал очень смелым партизаном, никто не мог сравниться с ним храбростью. Как-то раз на них напали враги. Каров со своими товарищами, которые тоже ничего не боялись, лежали в это время в лесу, в засаде. Увидев, что враги близко, Каров поднялся во весь рост. Он широкоплечий, высокий, глаза у него голубые, а брови соболиные. „Смерть фашистским оккупантам!“ — крикнул он так громко, что враги задрожали. В это время засвистела пуля, но Каров отбил ее прикладом своей винтовки».
— Что ты? — сказал в этом месте Толя Цыганенко. — Он ее зубами схватил!
Мальчишки захохотали все разом. Даже Надя с Ниной и те улыбались.
— Как вам не стыдно?! — закричала Оля. — Как вам не совестно смеяться над Каровым?!
— Да мы не над ним, — ответил Володя Лагер. — Мы над вами.
— Каров здесь ни при чем, — подхватил Володя Моруженко. — Он сроду пуль прикладом не отбивал. А ну, ребята, дайте я почитаю, — и он вытащил из кармана несколько листков бумаги.
Оля и Лена, очень красные и сердитые, спрятали свои листки.
— Не хотите, не надо, — сказала Оля.
Володя Моруженко начал читать. Он читал громко, с выражением. Голос его дрожал от усердия. Все насторожились.
«Сперва в мужественном отряде Карова все было хорошо, но потом пришла ужасная новость. Шесть человек и один самый мужественный старик, как наш Петрович, попали в лапы к врагу.
— Что же нам теперь делать? — говорили партизаны. — Как нам спасти наших товарищей по борьбе.
— Я знаю, — сказал Каров.
Партизаны убили одного фашиста и сняли с него одежду и сапоги. И вот Каров оделся в эту немецкую форму и вышел из лесу. Он знал, что его товарищей партизан привезли на допрос к самому генералу.
Гитлеровцы все в ряд сидели за столом, посередине — генерал, а перед ним стояли партизаны. Руки у них были связаны за спиной. „Говорите, где ваш отряд? — кричал на них генерал. — А не то мы вас замучаем!“ Но партизаны гордо молчали. Вот как было дело, когда вошел Каров в форме немецкого офицера.
„Здравствуйте, — сказал он по-немецки так правильно и хорошо, что даже генерал ничего не заметил. — Я к вам приехал издалека, из другого штаба. Что вы тут поделываете?“ — „Мы допрашиваем украинских партизан, — сказал генерал, — садитесь с нами“».
— Они его узнают? — шепотом спросила Лена, забывшая обиду.
— Нет, не узнают! — ответил Володя и продолжал: — «Партизаны ужасно удивились, когда они узнали Карова, но не подали виду. „А чего с ними возиться, с гадами? — сказал Каров. Это он нарочно так сказал. — Дайте их мне, я их всех расстреляю“. Но враги были тоже хитрые».
— Они его узнали? — крикнула Лена.
— Конечно, узнали, — вмешался Володя Лагер. — Они его узнали и кинулись на него, но он отбился и прыгнул в окно.
— А потом что?
— Застрелил часовых — да в лес к своим.
— А как же партизаны? Нет, он должен сперва… Ну, сделать так: он посидит, послушает, к чему приговорят партизан, и узнает, куда их повезут, а там…
— Эх, ребята, — задумчиво сказал Толя Цыганенко, — нам бы так! А? Раздобыть бы форму, а потом заявиться в какой-нибудь немецкий штаб…
— И сказать им: ди шуле, ди шуле, — улыбаясь, подхватила Надя. — Вы, ребята, не лучше девчонок.
— Слыхали новость? — спросил входя Борис.
— Какую?
— Ксана из села уехала.
— Куда?!
— С фашистами. Села с ними в машину, в грузовик, в эдаком полушубочке, в серьгах с пятаки, с какими-то узлами…
— Ты сам видел?
— Сам.
— Куда же она уехала? В Германию?
— А это ты уж у нее спроси.
Все примолкли.
— Теперь ищи карася в пруду, — сказал Борис.
— А куда она денется? — спокойно спросил Вася.
— В Германию уедет, вот куда! — ответил Цыган.
— Посмотрим, — сказал Вася.
В ЛЕСУ
В эту зиму было плохо с топливом, кизяк кончился, дров не было. Ребята решили отправиться в лес и на санках привезти хотя бы хвороста или толстых сучьев.
Накануне выпал снег, и санки катились легко, оставляя за собой две полоски. Выглянуло радужное солнце, от которого снежок слегка поблескивал.