Как ни силен был герой, он всё же не решился сразу вступить в поединок со страшным зверем. Быстрый, как молния, отскочил он с тропинки в сторону и спрятался за дерево такой толщины, что пять человек не смогли бы охватить его ствол руками. Яростный вепрь как буря налетел на дерево, разя его ударами клыков. Пена клочьями падала с его рыла. Под тяжкими ударами ствол затрещал. Листья и жёлуди с шумом посыпались на землю. То отбегая назад, то кидаясь вперёд, Эвриманфский вепрь с разбегу крушил столетний дуб в щепки, стараясь добраться до Геракла. Напрасно герой пытался его ударить мечом сбоку. Меч оставлял глубокие царапины в шкуре вепря, но не мог нанести ему смертельной раны. Грязь и пена смешались с кровью чудовища, которое с каждым ударом меча свирепело всё больше и больше.
Наконец огромное дерево покачнулось. Грозя раздавить Геракла, тяжко крякнув, рухнуло оно. Затрещали молодые клёны вокруг. Хорошо ещё, что Геракл успел увернуться от падающего ствола. Правда, он опять очутился лицом к лицу с разъярённым вепрем. Но снова, прежде чем зверь успел броситься на него, Геракл отпрянул в сторону. Став так, чтобы солнечные лучи отражались от гладкой поверхности щита, Геракл пустил целый сноп лучей в налитые кровью глазки чудовища и с громким криком принялся колотить по щиту дубиной. Тогда ослеплённый солнечным блеском, напуганный криком и звоном, Эвриманфский вепрь повернулся и побежал вверх по горе, разбрасывая во все стороны столетние дубы своими крепкими боками. Мрачное хрюканье зверя было похоже на рык Немейского льва. Однако Геракл неотступно гнался за ним, не переставая греметь щитом и время от времени страшно крича. Несколько раз злобный вепрь пытался остановиться, но всякий раз Геракл пугал его блеском и криком и гнал его всё выше и выше. Так добрались они до самой вершины горы, покрытой глубоким снегом. Тут Геракл закричал так пронзительно и ударил по щиту с такой силой, что перепуганное животное бросилось в рыхлый снег и завязло по самые уши. Как ни бился, как ни рычал вепрь, он всё глубже увязал в глубоком сугробе.
Геракл накинул на страшную морду вепря шкуру Немейского льва, сковал зверю цепью все четыре ноги и, с трудом взвалив к себе на плечи гигантскую тушу, понёс её вниз, к царю Эврисфею.
КАК ГЕРАКЛ ЛОВИЛ КИРЕНЕЙСКУЮ ЛАНЬ
Как только трусливый царь увидел свирепую голову вепря и острые загнутые клыки, он кинулся прочь и забился со страху в большой медный чан, в который слуги сливали дворцовые помои. Он просидел там целую ночь. Там он и заснул. А во сне ему опять явилась богиня Гера.
Поутру Эврисфей выбрался из чана, очистился от корок и шелухи и, напустив на себя важный вид, приказал Гераклу на этот раз поймать ему золоторогую Киренейскую лань.
Выслушав новое приказание Эврисфея, Геракл глубоко задумался. Он знал, что у Киренейской лани неутомимые медные ноги, что она хитра и осторожна. Знал он и то, что лань эта была любимицей богини Дианы-охотницы. Диана же никому не позволяла прикасаться к своим любимым животным.
Поразмыслив об этом, Геракл решил как следует приготовиться к охоте. Не теряя времени, он отправился к себе на родину в Фивы и стал там упражняться в беге. Каждое утро, как только вставало солнце, молодой Иолай по просьбе Геракла садился верхом на коня, самого быстрого из всей четвёрки Амфитриона, и во всю конскую прыть скакал по долине. А Геракл бежал рядом с конём, крепко держась за его гриву.
В первый день он сумел пробежать наравне с конём только один час, во второй — два, в третий — три часа. Скоро Геракл приучился без устали бежать за конём целый день без еды и питья, не останавливаясь ни на минуту. Тогда он решил, что время охоты настало, и пошёл на озеро, где часто пила воду эта быстроногая лань. Засев в кусты, он просидел неподвижно три дня и три ночи, поджидая осторожную добычу. Три раза звёзды подымались над горизонтом, три раза заходили они за край земли, а лани всё не было. Наконец на четвёртую ночь Геракл услышал лёгкое постукивание копыт и, высунув голову из куста, увидел рогатую тень на тихой озёрной воде. Неслышно пополз он вокруг широкого озера, стараясь подкрасться к лани как можно ближе. Но чуткое животное расслышало шелест ветвей. Повернув точёную голову, лань оглядела берега и вдруг, закинув на спину рога, понеслась прочь от Геракла по узкой лесной тропе между деревьев. Золотые рога её сверкали в полосах лунного света. Геракл вскочил и, шумно дыша, погнался за ней. Деревья мелькали одно за другим, ноги бегунов без устали двигались, едва касаясь земли.