«С добрым утром, товарищи! Приступаю к работе...»
И вдруг — что такое: не получаются точки-тире. Впустую стучит ключом...
Рация не действует.
Страшно подумать: вот-вот завяжется бой, а полк без радиосвязи!
Русаков тормошит помощника:
— Пробуй ты. У меня что-то руки дрожат...
Тот за ключ. Но рация по-прежнему молчит.
— Да что же с тобой случилось, молчальница! Наконец понял Русаков: от авиабомбы это. Тряхнуло рацию взрывом.
— Чинить, скорее чинить!
Впопыхах чуть не включил ручной фонарик. Как раз на вспышку света посыпались бы бомбы.
Русаков накрылся с головой брезентом.
Втащил туда же, под брезент, помощника.
— Держи! — сунул ему фонарик. — Посвети!
А сам осторожно открыл рацию.
Перед глазами — пучки и переплетения тонких проволочек. В этой паутине тут и там поблёскивают винтики... А повреждения не видать.
Снаружи голос:
— Радист!
— Кто там ещё? — сердито отозвался Русаков. — Не мешайте!
Выглянул из-под брезента — видит: конный из штаба. С пакетом.
— Велено передать по радио. Срочно! — сказал конный, завернул лошадь и ускакал.
Вскрыл Русаков пакет, а в нём приказ батальонам и ротам. Полк вступает в бой.
И понял в эту грозную минуту радист: за успех полка в бою и за жизнь товарищей — он, только он в ответе!
Но как же чинить рацию, если не видать повреждения?
И Русаков доверяется своим рукам. Шепчет: «Ведь вам привычно в аппарате — чистоту наводили, значит — не заблудитесь. Так выручайте же, выручайте!»
И побежали пальцы по проводничкам — будто канатоходцы по своим канатам. С проволочки на проволочку, с проволочки на проволочку — всё стремительнее, всё быстрее...
Стоп! Провалился палец.
— Пф-фу-у... — с облегчением вздыхает Русаков. — Вот он, обрыв!
И — за щипчики.
Подцепил и выводит наружу обломившийся кончик провода.
А сам уже смеётся и шутит:
— Шалишь, приятель, будешь работать!
И вот уже телеграфный ключ приятно пружинит под рукой. Ожила рация.
— Я Сокол, я Сокол... — выстукивает Русаков. — Передаю боевой приказ командира полка...
На этом я закончил рассказ.
Молчат мальчики. Лица сосредоточенные, лбы нахмуренные... Задумались.
— А страшно было там, — заговорил Саша. — Чинит он, чинит, а бой идёт... а связь не получается... Так и побить нас могли! Сколько же полк воевал без рации?
— Знаю, — говорю, — Саша, одно: всё произошло быстрее, чем я успел рассказать. Батальоны и роты приказ получили.
Только командир полка и заметил, что радиосигналы побежали в эфир несколько позже, чем следовало.
Заметил, потому что, надев наушники, глядел на часы. Да и подумал мельком: «Спешат, как видно, мои. Или у радиста чуть отстали. Надо будет нам сверить часы для точности».
После боя стало известно, что случилось с рацией и как она была починена.
Командир полка вызвал сержанта Русакова и долго в изумлении глядел на него.
— Это невероятно... — заговорил он наконец. — Ночью, в тряской тележке... скорчившись под брезентом... Сложнейшее электрическое устройство — и вы наугад... Да какие же у вас умные пальцы, сержант! Руки золотые!
Командир полка привлёк к себе Русакова, и они обнялись.
А вскоре на груди радиста красовался орден Красной Звезды.
Мальчики повеселели.
— Вот это да!.. Ну и здорово!.. Ему и оружия не надо... Ну да, только бы мешало оружие!
Потом Алёша сказал:
— Вот бы поглядеть на эти руки...
И Саша вслед за ним:
— Вот бы...
Я взял отложенную газету.
— Кажется, — говорю, — вам повезло, мальчики... До сих пор я не знал, жив ли сержант Русаков, чем для него кончилась война... Но вот...
Я развернул газету:
— «...Последние известия. Москва. Кремль. Состоялась сессия Верховного Совета СССР. Приняты важные государственные законы, и депутаты разъехались по своим родным городам и сёлам.
Возвратились с сессии и ленинградцы. Среди них...»
Слушайте, ребята: «...депутат Верховного Совета, Герой Социалистического Труда Николай Николаевич Русаков».
Алёша:
— Депутат — это значит государством управляет? Ведь у Верховного Совета, ты говорил, вся власть в стране?
— Запомнил? Молодец... А ты, Саша, вижу, чем-то недоволен? Почему отвернулся?
Мальчик — со вздохом:
— А тогда и ходить к Русакову нечего. Вон он какой важный стал.
Алёша рассмеялся:
— Эх ты, даже Конституции не знаешь. А ещё второклассник!