— И часто тебя просят… «изобразить насилие»? Пива ещё налей, пожалуйста…
— Не так часто, как… может показаться.
— Неужели ты думаешь, что мне может показаться, что ты пользуешься сумасшедшим успехом у женщин?
— А что, разве не пользуюсь?
— Не уверена… У меня точно не пользуешься…
— А ты всё равно не женщина.
— А кто я, интересно?
— Сотрудник!
Мы быстренько захмелели и разорались-разрумянились. Подстёгивал общий страх, о котором старались не думать. И — взаимная симпатия, о которой тоже старались не думать. Почему я говорю «старались»? Я старалась! Он веселился в своём обычном стиле. Красивый, сильный. Плотность воздуха рядом с ним была другой. Счастьем казалась возможность ощутить этот крутой замес уверенности и спокойствия, пускай циничного.
— Обними меня, Макс! Пожалей!
— Это хорошо, что ты не истеришь, сотрудник. Я был худшего мнения о тебе. Думал, ты тут с ума сойдёшь оттого, например, что полотенца свежего нет… Молоток! Любая другая девушка на твоём месте давно бы выпрыгнула в форточку…
Ах, Макс, знал бы ты…
— Я — феном вместо полотенца… Зачем тебе фен, кстати? Не похоже, что ты любишь причёсываться.
— Верно! Не люблю! (смеётся, кусает чипс) Я им, феном, носки сушу!
(Пожалей меня! Замолчи, проглоти этот чипс и прижми меня крепко-крепко!)
— Слушай, а зачем ты вдруг взял и решил меня привязать к этой… шкуре?
— А почему нет? Я вошёл. Ты спишь. Выражение лица мерзкое. Сначала хотел просто полить тебя из чайника. Потом пожалел диван. А потом решил привязать.
— А если бы я не проснулась?
— В смысле?
— Ну, спала бы до утра.
— На здоровье. Утром бы оценила мою шутку…
— И много у тебя таких развлекательных зон в квартире?
— Достаточно. Квартира большая, воображение у меня богатое, здоровье есть…
— Покажешь?
Он хитро улыбнулся.
— Экскурсию устроить? Или желаешь непосредственно поучаствовать?
Боже, если бы не мои ужасные, нерешаемые проблемы! Я бы флиртовала вот так бесконечно! Но стоило мне на секунду приятно расслабить мозг, как груз бед опять припечатал меня к земле. Будто ударило. Я молча встала и ушла на кухню.
— Ты что, обиделась? — крикнул вслед Макс. — Зря! Я совершенно не хотел! Если, конечно, тебе это кажется комплиментом.
Комплиментом для меня сейчас была бы констатация моей быстрой и безболезненной смерти…
Я посмотрела в окно. Четвёртый этаж… Открою раму, взберусь на табуретку. И всё. Больно, наверное. Но и так, как есть, продолжаться не может.
Я дёрнула ручку. Закрашено, и тысячу лет не распечатывали. В глубине души билась робкая мыслишка-надеждочка — а вдруг не откроется? Но ручка вздохнула и провернулась. Ещё усилие — и путь вперёд открыт. В лицо брызнул дождь и звук суровой соседской песни «Уходил парнишка… Говорил, прощаясь… Чтоб его дождалась… Сука…».
Если поют такие песни, то мне на этом свете делать нечего.
Я взобралась на подоконник и встала во весь рост. Окна здесь высокие, ничего не скажешь. Надо шагнуть…
Я посмотрела вниз — тёмный двор, только листья на уровне окна шелестят и дёргаются под дождём. Я даже не увижу, куда падаю. Вдруг там скамейка? Или мусорный контейнер? А вдруг я упаду животом вниз? Этому, который внутри, будет больно…
Сознание немножко аккумулировалось. Умирать расхотелось. ТАК умирать. Но и альтернатива не вырисовывалась. Так что я осталась на подоконнике. «Предала ты парня… А потом сказала… Я тебя любила…» — голосил чей-то голос.
Макс включил свет и, покашляв, спросил:
— Ничего, что я здесь постою?
Я не ответила. Странное дело: всё аналитически-контролируемое из меня испарилось, осталось только истерически-бабье… Непременно теперь шагну! Назло ему! Пусть смотрит! Сволочь!
Я решительно дёрнулась вперёд и задержалась на краю ровно на секунду. Макс этой секундой, слава богу, воспользовался. Он подлетел ко мне, схватил меня за рубашку одной рукой, а второй — за ногу. И рванул на себя. Красивого парения не получилось — ни в сторону двора, ни в сторону кухни. Я тяжело грохнулась на Макса, по дороге опрокинув табуретку и задев локтем стол. Сверху упал карниз. И, кажется, что-то, что раньше стояло на подоконнике.
— Довольна? — орал Макс, выбираясь из руин. — Идиотка! Психопатка! Зачем только я связался с тобой? Зачем?
Я грустно лежала на полу и смотрела в грязный потолок.
— У меня было столько вариантов! Миллионы девок звонили каждый день в редакцию! Почему мне попалась именно ты?
Я грустно лежала на полу и смотрела в грязный потолок.