Благодарю. Я не нуждаюсь в вашей
Проваливай.
Куда, Петрович? Ты отобрал у меня квартиру и лишил заработка. Куда я провалю?
Меня это не интересует.
Тогда я пока отбуксирую вещички к тебе на дачу, ладно?
Так я поехал? Да, Петрович?
Ты — наглец…
Спасибо, Лев Петрович! Благодарю за доверие! Я быстро.
Зачем ты здесь? — спросил он, наконец. (Он уже не был сумасшедшим. Смертельно уставшим и бледным — да, но сумасшедшим — нет.) — Только я решил, что смогу обойтись без тебя, как ты всё-таки явилась…
Тебе было плохо…
Я тоже всегда чувствую, когда тебе плохо. Ты приехала меня жалеть?
— И, жалеть тоже… Мне бы разобраться в том, что происходит.
Почему? — я плохо понимала, о чём это он, но была рада, что он всё-таки говорит со мной. — Нужно было написать в гороскопах. Люди бы прочитали, подготовились.
Люди бы не подготовились. Люди мутировали в животных. Ты думаешь, конец света — это взрывы, гибели Атлантид и торнадо? — он посмотрел на меня.
Не знаю… Наверное…
Смешно! — выкрикнул Лёва. — Какая слепота! Какое безразличие!
Конец света — это интеллигентные бабушки у мусорных ящиков! Конец света — это цены, которые невозможно понять умом! Конец света — это бесконечные чеченские баталии! Конец света — это двенадцатилетние алкоголики! Это — подъездная вонь! Это — деградация! Это — сбой в работе механизмов Природы! Это — автобусы с таким выхлопом, что Европа отказалась от них десять лет назад, а мы с восторгом купили, катаемся, дымим и радуемся! И Конец не в том, что купили и дымим! А в том — что они продали, а не уничтожили! — Лёва пытался встать, не получилось. — А самый явный Конец в том, что ты не любишь меня…
Я ещё помню, что такое Любовь. Талант. Ум. Преданность. Дружба. Что ты можешь сказать об этом наборе архаизмов? Знакомо ли тебе хотя бы одно понятие?
Молчишь… Конец света в том — что ты не знаешь, что ответить… Моя любимая, небом данная женщина легко может остаться ночевать у моего брата, но не знает, что сказать мужу!
Макс — твой брат?
Разве он не успел сказать тебе? Странно. Обычно он пользуется своим статусом… Да. У нас — типично индийская мелодрама. Мой папа не отличался половой порядочностью. Макс — продукт его побочных романтических услад.
А… Юлия Марковна знает?
Не было необходимости сообщать ей это.
И кто — мать Макса?
Так же, как и мой отец, — жрица культуры. Он — известный тенор. Она — фотограф. Результат одного фоторепортажа — маленький мальчик с маминой фамилией. Папа умер раньше, чем Макс появился на свет. Они друг друга не увидели, слава богу. Вряд ли встреча была бы приятной. Я нашёл Макса в ужасном состоянии. Он явился на вечеринку в день моего рождения с плакатом «Бей жирных!» и бегал по столам. Он истекал такой ненавистью и был так пьян, что это меня заинтересовало. Я долго пытался достучаться до него, вытащил его из милиции, привёл домой. Когда он, наконец, вылил на меня ушат проклятий и злобы, я не поверил. Кровавые истории о несчастном ребёнке, у которого не было не только игрушек, но и причины верить в любовь. Он наблюдал моё саморазрушение. По его словам, я гнил оттого, что у меня всё было, а он погибал оттого, что у него ничего не было. В конце концов, мы встретились… Но, хочу предупредить, он не излечился полностью. Он был слишком обидчив и умён и слишком несчастен, чтобы всё забыть. Я не смог компенсировать его боль. Я просто дал ему работу, деньги, уверенность в завтрашнем дне… Он пользуется моим именем, а моё имя в этом пропитанном угодничеством городе всё ещё что-то значит. Но я не могу контролировать каждый его шаг. Я слишком устал от собственной жизни и от тех самых «жирных», которых так ненавидит наш Макс…