Потом Долгузагар снова велел ему лечь на землю у подножья каких-то скал. Сбросив рядом с магом свой мешок, комендант шепнул «я сейчас» и бесшумно исчез впереди. Несколько минут маг, вытащив меч из ножен, тревожно озирался по сторонам. Где-то сзади выли орки, звенели клинки и раздавался боевой клич дунэдайн «Гурт ан гламхот!».
Неподалеку забряцало оружие, и Азраиль почувствовал, что кто-то колдует — совсем чуть-чуть. Маг понял, что это Долгузагар. И начал прикидывать, что ему делать, если его спутник не вернется. Потом — откуда-то сбоку — возник сам комендант. Вскинув мешок на правое плечо, он шепотом скомандовал «бегом-арш!», и морэдайн снова побежали в ночь.
Скоро отсветы пламени и шум боя остались позади. Вокруг лежала тьма, но постепенно маг начал различать на фоне неба и покрытого пеплом спекшегося камня более темные пятна скал и валунов. И все: никаких признаков лагеря осаждающих, укреплений, рвов или дорог. Беглецы и в самом деле оставили позади глухое, с полмили шириной, окружение.
Через некоторое время Долгузагар перешел на шаг. Что было очень кстати, поскольку Азраиль начал уставать и спотыкался все чаще. Щебенка, острые камни и выступы все сильнее чувствовались сквозь тонкие подошвы.
Потом Долгузагар неожиданно выдохнул «все, больше не могу» и рухнул на дно неглубокой ложбинки. Только теперь маг понял, что с его спутником творится неладное.
Темное пятно разделилось: комендант неловко освободился от мешка.
— Меня ранили в левое плечо. Кажется, сильно.
До Азраиля донесся выдох сквозь стиснутые зубы. Маг снял свою сумку и, боясь потерять ее во мраке, поставил себе под ноги.
Темное пятно снова изменило очертания: Долгузагар сел.
— Что ты встал, как Безмолвный Страж? — раздался его голос. — Сделай что-нибудь.
Азраиль нерешительно протянул вперед руки, и его пальцы коснулись кольчуги коменданта. Стальные кольца оказались на ощупь влажными и липкими, а ноздри Азраиля защекотал знакомый солоноватый запах: похоже, кровь из Долгузагара хлещет, как из зарезанного борова. Но ключица цела, в противном случае…
Наконец маг нащупал прореху в кольчужном полотне. Его спутник застонал.
— Осторожней, не в пыточной!
— В пыточной светлее! — прошипел Азраиль в ответ.
Не обращая внимания на задыхающегося от боли коменданта, он прощупал рану: ключица и артерия целы, но… если бы не кольчуга, Долгузагар остался бы без руки.
Азраиль убрал руки с плеча коменданта. Маг был в полном замешательстве: перевязкой кровь не остановить, подобная рана требует хирургической операции. О которой и речи идти не может — здесь и сейчас.
— Придется ждать утра, — сказал он.
— Ты прекрасно знаешь, что я истеку кровью задолго до рассвета, — огрызнулся Долгузагар. — Зашивай рану.
— Как я буду ее зашивать? — разозлился Азраиль. — На ощупь? Вместе с кольчугой?
— Ты поможешь мне снять кольчугу. Потом зажжешь огонь…
— Какой?!
— Магический. Ты это умеешь.
— Огонь?! — Азраиль беспомощно огляделся по сторонам. Из темноты, которая раньше была оградой и защитой, а теперь казалась коварной и предательской, в любой момент могли возникнуть люди или еще более жуткие эльфы.
— Да, огонь. Потом зашьешь рану. Ничего сложного. Понял?
— У меня все равно нет, чем перевязать, — выкрутился маг.
— Ты же сказал, что взял лекарства.
— Лекарства есть. А перевязочного материала нет.
Азраиль говорил чистую правду: корпия и бинты — не самая важная часть пыточной аптечки, в суматохе сборов он просто о них не вспомнил.
— А что есть? — продолжал Долгузагар.
— В каком смысле — «что»?
— Тряпки какие-нибудь есть, годные на перевязку?
— Нет, — отрезал Азраиль. — Годных на перевязку — нет.
— А какие есть?
Тьма, надо было держать язык за зубами, мрачно подумал маг. Вот уж чего он не собирался делать, так это изводить на коменданта чистые обеденные салфетки и льняные полотенца, не говоря уже о белой шелковой рубашке или черной робе, расшитой…
— Азраиль, — проговорил Долгузагар, тяжело дыша, — ты понимаешь, что я… умру, если… если ты не зашьешь мне плечо?
— И что? — буркнул маг.
Неожиданно подкованный каблук тяжелого походного сапога сильно ударил Азраиля по колену, и он, вскрикнув, упал наземь. Через мгновение Долгузагар уже сидел у него на груди: левая рука коменданта висела как неживая, но он прижимал запястья мага к песку коленями, а здоровой правой рукой держал у его горла обнаженный кинжал, который, казалось, поблескивал даже в этой непроглядной ночи.