— Что тебе нужно, Риттер?
— Я просто решил составить тебе компанию, — сказал Квентин, вытянув свои длинные ноги. — Время скоротать. Я не трону тебя, если ты об этом волнуешься. Ты же знаешь, Гвендолин, я никогда бы не причинил тебе вред.
— Серьезно? Ты академию атаковал, и трех дней не прошло! И… не ты ли наслал на нас призраков пустоши?
— Нет, — в голосе Риттера вдруг зазвучал металл. — И я удивлен, что Рид с ними не справился.
— Он-то справился.
— Ты же была ранена. Это правда?
— Но я жива, как видишь.
— Еще я слышал, что ты готова разорвать помолвку, — проговорил он, изучая ее лицо. — Верное решение, Гвендолин.
— Это уж точно не твое дело.
Он покачал головой, и его взгляд стал почти серьезным.
— Он феникс, Гвендолин. Что это означает, ты понимаешь? Феникс — создание абсолютное. Завершенное. Не нуждающееся ни в ком.
— Что с тобой, Риттер? — протянула Гвендолин не без удивления. — Какая странная тема для разговора. Я знаю, что ты терпеть не можешь Рида, но зачем же повергать меня в тоску. Твоя мелочность и зависть делает тебя совсем уж жалким.
— Зависть… — проговорил он. — Любопытно.
— Это вполне понятно, — сказала Гвендолин с неприкрытой жестокостью. — У него всегда было все. У тебя — нет. Даже за то, что тебе дарила судьба, ты не был особо благодарен. И единственного хорошего человека, который заботился о тебе, любил тебя, ты подставил.
— Мой приемный отец жив и здоров, разве нет?
— Он сам себя отправил в изгнание.
— Это не моя вина. Анкарейльцы тошнотворно благородны.
— Ты разбил ему сердце! — прошипела Гвен. — Я молчу о твоей бедной матери!
— Которой? — ядовито поинтересовался Квентин, и Гвен поняла, что в этот раз ей удалось его уколоть.
— Той, что воспитала тебя. Она заботилась о тебе! Любила тебя! И как ты ей отплатил?
Риттер пожал плечами.
— Что же я могу поделать. Только посочувствовать, однако разве я один виноват в том, что было? Не стоит принимать в свое гнездо птенцов кукушки.
— Ты отвратителен, — пробормотала Гвен. — Как ты в зеркало смотришь без содрогания.
Риттер вдруг рассмеялся.
— Ты вторая женщина, которая говорит мне это за последние два дня. Однако мое отражение никогда не вызывало у меня отвращения.
Гвендолин сузила глаза, но ничего не ответила. Несколько минут они провели в молчании, не отводя взгляда друг от друга. Дилижанс, между тем, уже прибыл на очередную станцию. Риттер улыбнулся и надел шляпу.
— До скорой встречи, Гвендолин. Береги себя.
Гвен не шелохнулась. Лишь когда он покинул дилижанс, она выдохнула и разжала пальцы, которые все это время сжимали запястье, украшенное браслетом.
Лина призвала на помощь всю свою храбрость. Именно на это она полагалась сейчас больше всего. И на собственную неуемную фантазию.
Она вошла в зал светоча с высоко поднятой головой. Шарлотта и Вильгельмина держались чуть позади, выражения их лиц были непроницаемы. При виде этой странной процессии даже солдаты замерли на секунду. Их замешательство недолго длилось, они бросились к преступнице, и Лина вскинула обе руки в воздух.
— Стойте где стоите! — приказала она. — Иначе поплатитесь перед короной.
Вероника, которая все еще была в центре зала, задрожала от ярости.
— Как ты смеешь?
— Спокойнее, Вероника, — холодно сказала Лина. — Я пришла поблагодарить тебя. Твоя выходка дала неожиданный результат. Я все вспомнила.
Лина в самом страшном сне не могла представить, что будет говорить с королевой таким тоном. Солдаты смотрели на нее почти в благоговейном ужасе. Губы Вероники презрительно дрогнули, но она ничем не выдала удивления.
— Ты наконец вспомнила, как уничтожить светоч?
— Светоч? О нет. Забудь об этом жалком сгустке плазмы.
«Виллу бы понравилось», — подумала Лина, подавив нервный смешок. Она медленно приблизилась к статуе ворона, под которой стояла Вероника. И солдаты, и маги в алых мантиях следили за ее движениями как загипнотизированные. Они не торопились вмешиваться, а Вероника не отдавала приказ.
— Поговорим о правах наследия, — сказала Лина так жестко, как только могла.
— И как это понимать?
— Ты приблизила меня к светочу. И словно завеса приподнялась. Я вспомнила, кто я.
Теперь Лина могла с уверенностью сказать, что Вероника была немного заинтригована. Королева не сводила с нее глаз, ожидая продолжения. Стражники и вовсе рты пораскрывали.
— Как должна себя чувствовать наследница узурпаторов? — спросила Лина едко. — Осознаешь ли ты, что не по праву заняла престол? Дочь своего отца. А твой отец — потомок тех, кто украл трон у истинной принцессы. Ты правда верила в то, что ее удалось убить?
Лина фыркнула и выпрямилась, придав своему лицу самое грозное выражение, какое смогла.
— Дара выжила. И у нее есть прямая наследница. Я думаю, слухи дошли и до твоих ушей, о лживая королева, и вот я здесь. Твоему правлению конец.
— То есть ты наследница принцессы Дары? — холодно сказала Вероника. — Потомок императора Виоланта?
— Вот именно.
Повисло молчание. Затем Вероника закатила глаза и вздохнула.
— Убейте ее. Просто убейте ее, с меня довольно.
Солдаты вышли из оцепенения. Они вновь двинулись к Лине, которая возмущенно закричала:
— Вы понимаете, что делаете? Вы готовы атаковать особу королевской крови?
— Никакая ты не особа королевской крови, — отрезала Вероника.
— Что ж, с этим не поспоришь, — заметила Лина и взмахнула руками. Солдаты, атаковавшие ее, как тряпичные куклы разлетелись по углам. Пришел черед магов. Лина резко повернулась и увидела рядом Вильгельмину и Шарлотту.
— Это и была твоя блестящая идея? — прошипела Шарлотта. — Запугать королеву газетной уткой? Ты же не в дешевом авантюрном романе живешь!
— А мне всегда нравились такие романы, леди Крэссида, — беззаботно отозвалась Лина. — В них нет дурацких правил. Все возможно.
— Да, пожалуй. Но только в жизни так не бывает.
— Неужели?
Шарлотта выдохнула и вскинула руки, и из-под черных шелковых рукавов вырвались потоки серебристого пламени. Причудливые огни заплясали, сбивая магов с ног. Лина отступила, глядя, как пламя медленно гаснет, превращаясь в вихри серебряных и золотистых частиц. Магия Шарлотты обернулась шлейфом искр, которые таяли, не долетая до земли.
— Это впечатляет, — заметила Лина.
— Этого я не хотела, — холодно сказала Шарлотта. В ее лице не было и кровинки.
— И надолго тебя теперь не хватит, Лотти, — вполголоса произнесла Вильгельмина.
Лина вновь перевела взгляд на Веронику. Королева стояла неподвижно, она совсем не выглядела обеспокоенной поражением своей охраны.
— Не пора ли это прекратить? — вырвалось у Лины. — Чего ты добиваешься?
— А ты закончила? — обманчиво мягким тоном произнесла Вероника. — Этот балаган. Тоже мне, наследница королей.
— Кто бы говорил, — заметила Шарлотта ядовито. — Я правда не хотела этого. Не хотела вновь вмешиваться, применять силу и вновь уговаривать глупого монарха, который дальше своего носа не видит! Неужели ты не понимаешь, несносная девчонка? Если бы я хотела войны, твой дворец уже окружили бы все маги моего ордена! Я надеялась, что ты не такая, как твои предшественники, что ты не ослеплена властью! Но я ошиблась. Ты всего лишь жадный ребенок, который вцепился в погремушку. Ты сама понимаешь, кому ты доверилась?
— Тем, кто посильнее вас, — отозвалась Вероника презрительно.
— Неужели? — сказала Вильгельмина. — Вы в этом уверены, ваше величество? Обернитесь вокруг, ведь вы остались в одиночестве.