Как же глупо все вышло! Зачем он поддался на провокацию ублюдка Алексея и вышел на этот гребаный поединок? Зачем потащил с собой младшего брата, когда мог взять любого из воинов? Его поступку нет оправдания. Теперь у Анголмоса два козыря на руках: тайный советник Эйнара Голубоглазого Петр Высокий и главнокомандующий войсками Двенадцатиградья Андрей Черный Змей.
О, великий Солнечный бог, чего ждать им теперь? Петр был уверен, что Анголмос не станет церемониться с пленниками, а про пытки в Настранде он был наслышан от тех, кому "посчастливилось" здесь побывать.
Внезапно холод пронизал его до костей. Или это страх перед неизбежным? Нет, Петр всегда знал, что умрет не своей смертью, но, великий Солнечный бог, не так, прошу Тебя, не так!
Штаны и нижняя рубаха, в которой его оставили, совсем не грели. Петр попытался хоть немного вернуть себе остатки тепла, поглаживая плечи ладонями и притягивая колени к груди. Но ужасное предчувствие не оставляло его, а сердце в груди словно заледенело. От тяжких раздумий его отвлек голос Андрея:
- Твоя отвага, будь она трижды проклята, сведет нас в могилу.
Пётр виновато закрыл глаза и склонил голову. Андрей благоразумно решил промолчать, чтобы дать ему время все обдумать.
Звук шагов, которые приближались к камере, заставил братьев вздрогнуть и насторожиться. Мерзко заскрежетали засовы, когда дверь в темницу отворилась, и к ним вошел с довольным видом царь Настранда Анголмос IV Юный в окружении десяти стражников. Андрей отметил про себя, что все его воины были здоровенными детинами с огромными ручищами, которыми можно было свернуть голову не только маленькому ребенку, но и взрослому мужчине. Значит, царь тоже боится братьев! Это открытие вызвало в душе Андрея какое-то злобное торжество, граничащее с бессилием.
- Я пришел, чтобы поприветствовать вас лично, - произнес Анголмос, потирая руки, и расхаживая из угла в угол. - Надеюсь оказать вам почести достойные приближённых Эйнара Голубоглазого.
Братья переглянулись между собой и обменялись насмешливыми улыбками. Перед ними стоял стройный юноша, почти мальчик, с жестокими голубыми глазами и капризными пухлыми губами избалованного ребенка. На его камзоле была вышита золотой нитью голова волка - герб истинных царей Настранда. Неужели этот мальчишка-самозванец действительно считает себя законным правителем?
- Ладно, я вижу что вы не очень-то рады встрече со мной, - прокомментировал юный царь. - Смотрю, Эйнар Голубоглазый не особенно озабочен образованием своих слуг и они не имеют ни малейшего представления об этикете. Однако, я был в своё время достаточно хорошо воспитан и хочу предложить вам этот бурдюк с вином, - один из стражников поставил его перед братьями, - в качестве извинения за действия моих воинов. Вам должны были предоставить отдельные покои, ибо вы являетесь моими гостями. Я думаю, что это вино поможет нам лучше понять друг друга, а я, как истинный царь Настранда и Двенадцати долин...
Пётр внимательно следил за выражением лица Анголмоса. Этот мальчишка ещё не научился скрывать свои эмоции и весь его замысел мгновенно отразился на юном лице. Ах вот как! Он считает, что их так легко провести! Значит, царь рассчитывает напоить своих гостей и у пьяных узнать о планах правителя Двенадцати долин. Теперь он ни за что не выпьет вина, которое ему предложат от имени Анголмоса.
Последняя фраза юного царя возмутила Петра до глубины души и заставила позабыть об осторожности. Мальчишка-самозванец никогда не станет истинным царём только от того, что на камзоле у него вышита голова волка, а сам он узурпировал трон и жители Настранда с этим согласны.
- Ты лжёшь! - воскликнул Пётр, с гневом пнув бурдюк с вином. - Истинный царь правит Двенадцатиградьем из Книжной долины с трона бога-Медведя.
- Я хотел проявить милость к достойным противникам, но оказалось, что вы её отвергли, как и мой дар, - сказал Анголмос с холодной яростью. - Стража! Возьмите их и отведите в пыточную. Эти люди достойны презрения.
Юный царь отвернулся, а стражники грубо схватили братьев и повели перед собой, толкая их и обмениваясь друг с другом обычными пошлыми шуточками.
Андрей подумал, что удивительная способность брата всё портить снова сыграла с ними злую шутку, и сердце в груди бешено застучало от предчувствия беды. Однако, Пётр был поразительно спокоен и всем своим видом показывал полное безразличие к происходящему.