Мистер Блейк обитал на Саут-Молтон-стрит, в менее фешенебельной части города по сравнению с районом, в котором жил мистер Гилли. На улицах было полно мусора и навоза. Они были запружены рабочим людом и изможденными женщинами, но не шли ни в какое сравнение с самыми бедными районами Лондона. Здесь жили малоимущие рабочие, которые могли заработать себе на пропитание, хотя и не более того. Поэтому, несмотря на скученность, шум и грязь, атмосфера царила приподнятая, будто живущие здесь люди радовались, что им удалось избежать худшей участи.
Дом Блейка размещался над его печатной и граверной мастерской — респектабельным, если и не вполне прибыльным предприятием. Люси условилась с миссис Эмет, что та прибудет позже с вещами, так что она совершила путь до дома пожилого гравера с ним наедине и всю дорогу удивлялась своему решению. Ей представлялось, что все должно было быть опаснее и рискованнее, чем оказалось на самом деле. А дрожь и сомнения исходили не из ее сердца, а из головы.
На подходе к дому Люси вдруг пришло в голову, что она может нарушить покой мистера Блейка. Она приняла предложение гравера, потому что была уверена, что он не причинит ей вреда, и потому что, если ему верить, он разговаривал с ее отцом. Только на пороге маленького дома она подумала о его семье:
— Вы женаты, мистер Блейк? У вас есть дети?
— Нам с Кэтрин Господь не дал детей, — сказал он.
— Ваша жена не будет возражать, если вы приведете в дом незнакомого человека?
— А что, должна?
— Нет, но согласитесь, довольно странно приводить в дом женщину, потому что об этом попросил дух.
— Мы с Кэтрин почти тридцать лет вместе. Надеюсь, за эти годы она ко мне привыкла.
Люси напрасно волновалась. Миссис Блейк, хоть ее и не предупредили о приходе гостьи, встретила Люси радушно. Она оказалась милой, полной женщиной, совсем невысокого роста. В свое время она была, наверное, хорошенькой, но годы и суровая жизнь в Лондоне сделали свое дело. Люси сразу поняла, что та предана мужу и не способна ему ни в чем перечить. Незнакомая молодая женщина не могла быть помехой, если мистер Блейк хотел, чтобы она поселилась у них в доме.
Комната, отведенная Люси, не шла ни в какое сравнение с ее жильем в доме мистера Гилли. Ей отвели мансарду под самой крышей — чистенькую, но маленькую, узкую и продуваемую сквозняками. Но Люси полюбила ее с первого взгляда и, приземлившись на низкий бугорчатый матрас, вздохнула с облегчением. Чета Блейк была небогатой, можно сказать, почти бедной, но наконец Люси оказалась среди людей, перед которыми не надо было притворяться. Она могла говорить с ними о чем угодно, поскольку ничто не могло быть более странным, чем то, о чем говорили они.
Часа через два прибыла миссис Эмет с багажом. Когда Люси знакомила ее с мистером Блейком, гравер внимательно ее разглядывал.
— Никогда не видел более необычного человека, — сказал он.
— Могу то же самое сказать о вас, — ответила миссис Эмет.
— Мне кажется, нам надо поговорить, — сказал он.
— Будем стремиться к этому, — сказала миссис Эмет, — но нам так и не удастся это сделать.
— Да, — сказал мистер Блейк. — Вы, безусловно, правы.
И складывалось впечатление, что после этого два этих странных человека нашли общий язык.
После того как Люси расположилась, мистер Блейк пригласил ее выпить чая в гостиной. Она взволнованно пила чай маленькими глотками и не взяла ни одного миндального печенья, которым он ее угощал, хотя она его очень любила.
— У вас, наверное, много вопросов? — спросил мистер Блейк.
— Расскажите мне об отце, — попросила Люси.
Он кивнул, а потом кивнул кому-то еще, невидимому:
— Ему с нами неуютно. Это Боб. Он с успехом сыграл роль посредника в этом деле. Мертвых трудно услышать, мисс Деррик, хотя они слышат друг друга гораздо лучше, чем мы слышим их. Ваш отец пытался связаться с вами, но вы его не слышали. Ему было легче связаться с Бобом, хотя Боб живет в нашем мире, а не в их.
Люси почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Отец пытался с ней связаться, а она его не услышала. У нее разрывалось сердце.
— Вы ни в чем не виноваты, — сказал мистер Блейк, почувствовав ее печаль. — Не корите себя. Дело не в желании, в любви или открытости. Чтобы слышать мертвых, даже если они рядом, нужно быть… не таким, как все. Я всегда был не таким, как все. Когда я был маленьким, моя мать защищала меня от отца, который порывался побить меня за то, что я говорил, что вижу ангелов на деревьях. Он считал меня лгуном. Вскоре я научился держать подобные вещи при себе. Уже тогда я понял: то, что вижу я, другие не видят.