— Каких еще страниц недостает? Мистер Моррисон сказал, Мэри Крофорд знает, где страницы. Почему она не хочет мне этого говорить?
— Она считает, что все делает правильно, — ответил подменыш.
Люси такой ответ удовлетворил лишь частично, и на этот раз она задала более прямой вопрос:
— Ты знаешь, где я могу найти эти последние страницы книги?
Подменыш попятился в кроватке. Он крутил головой с таким несчастным видом, что Люси стало его даже жалко. Но она выполняла свой долг. Она указала пальцем на подменыша:
— Говори.
И он сказал.
Когда она спустилась, к ней подбежал мистер Моррисон. Он был явно обеспокоен:
— Все в порядке?
— Не совсем, — сказала Люси. — Похоже, вы были правы насчет Мэри. Она в самом деле обманула меня. Страницы все время были у нее. Она их спрятала, и теперь я, к сожалению, знаю, где они.
— Почему — к сожалению? — спросил он.
Люси внимательно всматривалась в его лицо в надежде увидеть какой-нибудь знак, какое-нибудь объяснение:
— Потому что нас с вами все время обманывали, мистер Моррисон. Недостающие страницы там, где мы их искали с самого начала. Они в Ньюстедском аббатстве.
Марта сидела в гостиной у камина. В руках у нее было шитье, но она, похоже, к нему не притронулась.
Люси подошла и взяла ее за руки:
— Прости, Марта, но мы должны сейчас уехать.
— Что сказать мужу, когда он вернется? — спросила в тревоге Марта.
— Скажите ему правду, — посоветовал мистер Моррисон. — Если повезет, это будет уже не важно.
Люси сразу поняла, что Марта боится мистера Баклза.
— Я бы взяла тебя с собой, Марта, если бы могла. Там, куда мы отправляемся, еще опаснее, чем здесь. Когда все это закончится, я тебя заберу, если захочешь. Я спасу тебя.
Марта рассмеялась, с горечью и иронией:
— Ты спасешь меня. Как? У тебя нет денег, Люси.
— У меня есть другое.
— Если вам нужно убежище, — сказал мистер Моррисон, — или деньги, чтобы уехать туда, где вас никто не найдет, только скажите. Теперь я навсегда останусь другом вашей семьи.
Марта смотрела на него с нескрываемым удивлением:
— Вы стали врагами мистера Баклза, да?
— Леди Харриет стала моим врагом, — ответила Люси. — Она нанесла нам обеим ужасный вред — у меня нет времени все это объяснять сейчас — и использовала мистера Баклза в качестве своего орудия. Мне жаль, что приходится говорить об этом. Мне неприятно говорить плохо о твоем муже, но это правда. Не я стала его врагом, а он предпочел выполнять приказы своей хозяйки, которая объявила мне войну. Надеюсь, ты поймешь, я не борюсь с ним, а лишь защищаю себя. Защищаю нас всех.
Марта покачала головой:
— Почему ты не говоришь прямо, а изъясняешься загадками?
Люси улыбнулась:
— Когда у нас будет больше времени, я все тебе расскажу.
Марта отвернулась:
— Мне почему-то кажется, что мистер Баклз не переживет предстоящего. Я что, теперь вдова?
— А жена приговоренного к повешенью — вдова? — спросила миссис Эмет.
Марта ахнула.
Люси бросила строгий взгляд на миссис Эмет. Та только улыбнулась в ответ. Люси снова повернулась к сестре:
— Не знаю, что будет. Знаю лишь одно: все, что я сделала, и все, что собираюсь сделать, — это ради тебя и твоего ребенка. Прошу, верь мне.
Марта встала и обняла Люси:
— Мне страшно.
Люси обняла сестру и отступила.
— Тебе ничего не угрожает. — Она не была уверена, что так оно и было на самом деле. Но скоро все закончится. Люси найдет эти последние страницы, и все встанет на свои места.
— Ты кажешься такой уверенной в себе, — сказала Марта. — Чего ты боишься?
Люси заставила себя улыбнуться:
— Всего.
Предстояла долгая и утомительная дорога в Ноттингемшир. С наступлением темноты им придется ехать медленно, что сделает их легкой добычей для разбойников, но останавливаться до утра они не решались. Это было бы слишком рискованно. Мистер Моррисон и кучер зарядили пистолеты, и они пустились в путь без всякой уверенности, что достигнут цели ранее, чем окончится следующий день.
Некоторое время ехали молча. Миссис Эмет, как обычно, тотчас заснула и принялась громко храпеть. Люси сомневалась, что и ей удастся заснуть с такой же легкостью. Она долго сидела без сна, неподвижная и напуганная. Она думала, что мистер Моррисон спит, но тот вдруг прервал молчание.
— Они меняются, — сказал он.
— Прошу прощения? — От удивления вопрос вышел резким и официальным.
— Ревенанты. Они не такие, как когда-то. Раньше они были другими, сейчас изменились. Поэтому я не могу ее любить, а она меня. Мы не способны на это.