- Да, ладно вам ссориться, - усмехнулся Кирилл. - Пойдёмте лучше за стол, перекусим чем-нибудь.
Мы вернулись в комнату и поудобнее устроились на стульях. Сидя за столом, Сергей не переставал хмурить брови и ворчать:
- Что за день сегодня! С самого утра наперекосяк, на электричку опоздал, тренировку отменили, лифт сломался, так теперь ещё и бокс пропустил.
Вероника, сидевшая рядом с Сергеем, ласково улыбнулась и погладила его по руке.
- Не сердись, завтра всё наладится. Лифт починят, вернёшься домой и повтор чемпионата по интернету посмотришь. А сегодня проведи время весело в кругу соседей.
Добрые слова Вероники благоприятно подействовали на угрюмое настроение молодого человека, брови его разгладились, и он с интересом взглянул на девушку.
- А ты симпотная, и видно не дура, хотя и блондинка. Почирикаем позже на балконе, - и Сергей лукаво подмигнул Веронике.
- Серёжа! Как тебе не стыдно разговаривать так с девушкой, да ещё когда все собрались за столом, - взвизгнула старушка, входя в комнату с подносом, на котором возвышалась большая тарелка с курицей гриль, буханка хлеба и множество овощей и зелени. - А ну, быстро извинись, срамник!
- Антонина Ивановна! Я ничего такого не сказал, за что извиняться то? - возмутился Сергей.
- Я знаю твоих родителей и тебя с самого детства, разве так они воспитывали маленького мальчика? Почему из темноволосого доброго ребёнка вырос бесстыдный нахал? Серёжа, я тебя не узнаю.
Антонина Ивановна нахмурилась, показывая крайнее негодование, и важно прошествовала к столу, подав поднос мне.
- Ниночка, накрой, пожалуйста, на стол. - Она обернулась к Сергею и продолжила - Серёжа, я жду.
Молодой человек покраснел до ушей, виновато нагнул голову и, исподлобья взглянув на Антонину Ивановну, промямлил:
- Вероника, прости меня за сказанные мной грубые слова.
- Вот так-то лучше, мой дорогой.
Пенсионерка победно вскинула голову, придвинула поближе стул и принялась за ужин, скупо обронив:
- Приятного аппетита.
Солнце давно скрылось за горизонт, мужчины после сытной еды отправились на балкон, обсуждать завтрашний план действий на спасение, а я уложила Вадика спать на одну из кроватей в спальне. К этому времени Вероника, приготовила чай, и мы уютно устроились за столом вместе с Антониной Ивановной, держа в руках горячие фарфоровые чашки. Любопытство взяло надо мной верх, и я поинтересовалась:
- Дорогая Антонина Ивановна, мы провели весь вечер в тесной компании, но кроме имён так и не узнали поближе своих соседей. Может, вы расскажите мне и Веронике о ком-нибудь поподробнее?
Пенсионерка вопросительно подняла брови, затем лёгкая улыбка тронула уголки её рта, видно высказанная просьба пришлась ей по душе. Она высокомерно вытянула мизинец, взяв чашку двумя пальцами, сделала небольшой глоток и вперилась в меня пронизывающим взглядом.
- Ты всегда говорила, что любопытство - это грех. Так зачем расспрашиваешь меня?
Не ожидавшая провокационного вопроса, я смутилась.
- Я и сейчас считаю, что любознательность и беспредельное вмешательство в чужую жизнь считаются грехом, но сейчас совсем другая ситуация, - я в упор взглянула в глаза Антонины Ивановны. - Я хотела бы знать, с какими людьми придётся провести ночь мне и моему сыну. Потому что некоторые, - я устремила взгляд на кожаный диван, где на краюшке приютилась сгорбленная фигура в грязной одежде, - не внушают мне доверия.
- Ты о Нюрке что ли? - Антонина Ивановна улыбнулась ещё шире. - Да, ты её не бойся, безвредная она. Видишь, как жизнь её побила, совсем на человека не похожа стала.
- У многих людей сложные ситуации случаются, но большинство находят выход и не превращаются в дурно пахнущую грязную массу.
- Вот именно, что большинство. А Нюра, как раз к ним не попала. Да и что говорить, трудно ей пришлось, - пенсионерка вздохнула и отпила чаю.
- Антонина Ивановна, расскажите, пожалуйста, что с ней произошло, - поинтересовалась Вероника.
- Вечер у нас долгий, а вы чересчур любопытные, придётся рассказать вам историю Анны Боровкиной.
- Кого, кого? - Вероника непонимающее уставилась на старушку.
- Ника, вроде девушка умная, а ничего не понимаешь. Анна Боровкина - это Нюра, сидит прямо перед тобой на диване. Теперь ясно? - голос Антонины Ивановны становился всё более раздражительным. - если попросили рассказать, то не перебивайте больше, тем более такими глупыми вопросами. Память моя плоха стала, многое позабыла, вы уж не обижайтесь, если я в шпаргалку подглядывать буду.
Она направилась к комоду, на котором находилась её сумочка, вынула из нее свой знаменитый блокнот и вернулась обратно за стол. Долго перелистывая страницы, предварительно смочив пальцы языком, Антонина Ивановна наконец остановилась на нужной листе. Как следует разгладив ладонью лист, она прочитала первые записанные его строчки и начала свой рассказ.