Особой популярностью у космонавтов пользуются так называемые «пробы на выживаемость». Их содержание, или «сюжеты», постоянно меняются, но суть самих «проб» остается прежней – это психологическая закалка экипажей космических кораблей, подготовка их к преодолению любых неожиданностей, любых трудностей. Георгий Береговой всегда считал «пробы на выживаемость» одним из наиболее ценных элементов в морально-физической подготовке космонавтов. Именно поэтому методика их проведения была серьезно усовершенствована в годы, когда Георгий Тимофеевич руководил Центром подготовки космонавтов. Пробы на выживаемость теперь проводились в самых разных местах: в подмосковном лесу, в гористой местности, в среднеазиатской пустыне, на крайнем севере.
По инициативе Георгия Тимофеевича Берегового в начале 70-х годов прошлого века были созданы дополнительные части для поиска и эвакуации космонавтов с места приземления. Кстати, одну из таких частей с 1972 по 1985 год возглавлял луганчанин – полковник Леонид Степанович Брежнев.
«Георгий Тимофеевич Береговой был моим начальником, - вспоминает Леонид Степанович. Раз в месяц я летал на доклад в Звездный городок на «разбор полетов». Что могу сказать о нем (о Г.Т.Береговом – С.Ч.)? Летчики вообще – это прямые ребята. А Береговой был не просто летчиком, а летчиком-испытателем, фронтовиком, в отряде космонавтов пользовался большим авторитетом. Человек с особым складом характера, прочными нравственными ценностями, такие люди, как правило, очень добрые и свято верят в доброту. Береговой мог принять единственно правильное решение».
Особое значение в подготовке космонавтов в семидесятые годы стало уделяться отработке посадки космического корабля на воду. В октябре 1976 года спускаемый аппарат космического корабля «Союз-23» совершил посадку на заледеневшее озеро Тенгиз. Космонавтов Вячеслава Зудова и Валерия Рождественского удалось с трудом спасти, несколько часов они были на грани смерти. После этого случая по распоряжению Георгия Тимофеевича Берегового тренировкам по подготовке космических экипажей к возможной посадке на водную поверхность стали уделять гораздо большее внимание.
Дотошность и строгость инструкторов, работавших в Центре подготовки космонавтов, не нравилась очень многим начальникам из высоких кабинетов. Иногда доходило до настоящих скандалов.
«Лавры Королева, связанные с запуском первого искусственного спутника Земли, первого космонавта Юрия Гагарина и всего первого, что произошло при Королеве, видимо, не давали покоя академику Глушко, - вспоминает испытатель космической техники и писатель Иосиф Давыдов. - Возглавив НПО «Энергия», он начал многочисленные кадровые перестановки и всякие реорганизации на фирме, в том числе предполагались серьезные изменения и в программах космических полетов. Одним из нововведений стала разрабатываемая программа сенсационного, по мнению Глушко, полета космического корабля с чисто женским экипажем. Очевидно, ему вспомнились годы, когда так звучно и эффектно освещались в прессе и по радио полеты наших женщин - летчиц Валентины Гризодубовой и Марины Расковой. Хотелось такое же звучание придать и полету в космос экипажа, в составе которого были бы только женщины. И такой экипаж был подобран. Это Светлана Савицкая - командир экипажа, выдающаяся летчица-испытатель, уже побывавшая в космосе, и двое членов экипажа: врач - Елена Доброквашина и бортинженер - Екатерина Иванова. Все трое были увлечены космонавтикой и на протяжении ряда лет готовились к космическому полету, но, правда, в составе мужских экипажей. Благодаря чисто женской организованности, пунктуальности и ответственному подходу к выполняемой работе, уровень летной и технической подготовки этого экипажа был по отдельным показателям даже выше, чем у мужских экипажей.
Это были смелые, целеустремленные, готовые на любые испытания и проверки, молодые женщины. И профессиональный, и интеллектуальный уровень подготовки женского экипажа был вполне достаточным, чтобы выполнить непродолжительный космический полет самостоятельно без мужской поддержки. Но загвоздка оказалась в другом: никто не мог дать гарантии, что посадка спускаемого аппарата с женским экипажем непременно будет «сухой». Именно поэтому программой предусматривались тренировки экипажа на случай вынужденной посадки спускаемого аппарата на море. И вот тут-то еще раз подтвердилась простая истина, что физические возможности женщин все же ниже, чем у мужчин. И особенно их хрупкость проявилась во время морских тренировок на выживание.
Известно, что три четверти планеты - моря и океаны. Поэтому тренировка на случай аварийной посадки на море проходила в условиях, максимально приближенных к реальным. На тренировке, имитирующей возможную ситуацию, экипаж должен был покинуть спускаемый аппарат, находящийся на плаву в море не более чем за 42 секунды, поскольку считалось, что через 42 секунды он мог затонуть. Мужчины во время тренировок укладывались в эти нормативы. Смешанные экипажи, в состав которых входила одна женщина, тоже выполняли эту физически тяжелую тренировку, когда нужно было в скафандрах выскочить в штормовое море из корабля, прихватив с собой двенадцатикилограммовый НАЗ (носимый аварийный запас) и бортовую документацию. Эта задача оказалась не под силу женскому экипажу из-за их чисто физических возможностей. Многократные повторы тренировок не дали результатов. Женский экипаж не укладывался в жесткие временные нормативы. Отчет о тренировках был объективен. Вывод был таков: в случае вынужденной посадки на море в экстремальной ситуации женский экипаж не сможет покинуть спускаемый аппарат и погибнет либо весь, либо частично.
Под этим выводом после детального анализа и многочисленных перепроверок результатов подписался автор этих строк (т.е. И.Давыдов – С.Ч.), отвечавший за тренировку. Заключение, подписанное заместителем начальника Центра подготовки космонавтов по летно-космической подготовке генералом Алексеем Леоновым, было предельно категорично. Из-за невозможности покинуть спускаемый аппарат в случае приводнения космического корабля посылать в полет женский экипаж нецелесообразно. Полет может быть выполнен только в смешанном составе, при наличии хотя бы одного мужчины. Отчет утвердил начальник Центра подготовки космонавтов генерал Г.Т. Береговой.
Узнав об этом, женский экипаж обратился с жалобой к главному идеологу этого полета - Генеральному конструктору академику Глушко. Всем, кто готовил этот полет, было ясно, что проку космонавтике он не принесет, ничего нового не даст. Ясно было, что это чисто престижный полет: только советские женщины могут совершить первыми такой подвиг. И тут появилось основание остановить ненужную трату сил и средств.
Но не тут-то было. Авторитет академика Глушко, как Генерального конструктора и члена ЦК КПСС был велик. И с этим авторитетом он приехал в Центр подготовки космонавтов к генералу Береговому. Разговор был достаточно жестким. Из него следовало, что задачей Берегового и Центра является подготовка космонавтов, а не определение участников и состава экипажей».
В этой конфликтной ситуации Георгий Тимофеевич Береговой поступил по настоящему мудро. Не желая вступать в открытую конфронтацию с академиком Глушко, он собрал общее совещание работников Центра, заручился их общей поддержкой и распорядился подкорректировать отчет так, что он стал устраивать обе стороны конфликта. А в космос женский экипаж так и не пустили…
Именно в годы работы Георгия Тимофеевича Берегового Центр подготовки космонавтов стали называть «школой космонавтов». Через ЦПК за годы его работы прошло несколько сотен кандидатов в космический полет. Увы, из каждого нового пополнения, прибывавшего в Звездный, лишь немногим кандидатам удавалось достичь цели и слетать в космос. Вот один из ярких примеров. 3 мая 1967 года в ЦПК были зачислены 12 человек: В. Белобородов, Ю. Малышев, В. Козельский, В. Коваленок, В. Ляхов, В. Исаков, В. Писарев, С. Гайдуков, М. Сологуб, Н. Порваткин, В. Алексеев, М. Бурдаев. А слетали в космос только трое – Юрий Малышев, Владимир Коваленок и Владимир Ляхов...
21. Космические программы и космические экипажи
За годы работы во главе Центра Георгия Берегового были подготовлены десятки космических экипажей по нескольким крупным программам.