— Днём здесь практически никого нет, но я сейчас что-нибудь придумаю, — произнёс Ульмах, поднимаясь по ступеням крыльца. — Сами понимаете в отсутствии постояльцев кухня работает только по вечерам, когда здесь собираются местные жители посудачить о прошедшем дне.
Войдя в дом Рена заметила все признаки не особо процветающего бизнеса. Сдвинутые вдоль стен столы которыми мало кто пользовался. Они были покрыты толстым слоем пыли и только один длинный стол человек на десять стоял в центре таверны. Две скамьи по бокам стола были отполированы до блеска грубыми штанами местных жителей.
Ульмах едва появившись в таверне сразу раздал задачи подмастерьям. Возможно он считал, что с появлением постояльцев, что-то измениться поэтому часть слуг побежала готовить еду путникам, а остальные начали расставлять столы и протирать их от пыли. После того, как столы были расставлены помещение таверны действительно преобразилось и уже напоминало хорошо функционирующее предприятие. Просто сейчас в нём нет посетителей, а так оно процветает.
Поднявшись на второй этаж, Ульмах показал им их комнаты и пообещал, как только всё будет готово их незамедлительно пригласят к столу. Когда хозяин постоялого двора оставил их одних, Рена первой вошла в свою комнату. Живя в крепости-монастыре она привыкла к довольно аскетичному существованию, но всё познаётся в сравнении. Как оказалось то, что она считала аскетичной кельей на самом деле было просто хоромами по сравнению с тем, что открылось её взору после того, как она переступила порог съёмной комнаты.
Помещение напоминало скорее кладовую нежели место в котором может отдохнуть с дороги путник. Она с трудом протиснулась между стеной и кроватью застеленной соломой и накрытой грубой тканью. Сев на кровать ей в нос мгновенно ударил затхлый запах отсыревшей соломы. Рена была уставшей, но не настолько, чтобы попытаться уснуть в подобном месте. Выйдя в коридор она решила, что лучше вообще не будет отдыхать, чем лечь спать в этом затхлом месте, которому она не могла подобрать приличного названия.
Постучав в дверь к Амадею она обнаружила, что ему досталась куда более приличное помещение. Здесь уже не так пахло затхлостью и оно оказалось довольно просторным, а главное тут имелось окно. Скорее всего именно из-за него комната и могла просыхать в отличии от её закутка, где вообще не было ничего похожего на вентиляцию.
— Что совсем плохо? — спросил жнец, заметив её взгляд, которым она оглядывала его апартаменты.
Рена кивнула и этого оказалось достаточно, чтобы понять всю безысходность её положения.
— После обеда ложись здесь, тебе пока ещё необходим отдых, — предложил Амадей. — И не пытайся спорить, — предупредил он, заметив, что арбитр собиралась что-то возразить.
Рена опять кивнула и в этот момент к ним поднялся Ульмах сообщив, что скромный обед для них уже готов. Не дожидаясь ответа он развернулся и начал спуск в зал таверны. Обед не отличался изысканностью, да и трудно было ожидать чего-то подобного от этого места. Яичница из десятка яиц да миска салата, вот и весь набор который могла предоставить таверна, но с другой стороны Рена была этому даже рада.
Если яйца свежие их трудно испортить, а несколько огурцов и помидоры подходят практически к любому блюду. По правде говоря чем дальше они со жнецом отдалялись от крепости-монастыря тем хуже становилась еда в тавернах. Хотя раньше она совершенно не считала еду в крепости какой-то особенно изысканной или необычайно вкусной, но теперь её мнение стало кардинально меняться. Таверна была пуста если не считать нескольких работников занимавшихся уборкой и желания пообщаться они не выказывали. Со слов Ульмаха поговорить с кем-нибудь они смогут только вечером, когда сюда подтянуться жители деревни занятые сейчас на работе за пределами поселения. Им в любом случае нужно ждать вечера, а арбитр реально устала хотя и старалась этого не показывать.
Покончив с незамысловатым обедом, который Рена практически сама и съела ведь Амадей даже не притронулся к нему. Ему хватало и того, что он поел в прошлой деревне, а ранений он пока не получил, чтобы заботиться о пополнении организма энергией. Поднявшись наверх в комнату жнеца, Рена не раздеваясь рухнула на кровать и практически мгновенно уснула. Амадей усмехнулся собственным воспоминаниям. Все арбитры поначалу пытаются произвести на него впечатлением своей выносливостью, но проблема в том, что они это делают слишком рано.
Их тела пока не готовы выдерживать такое напряжение. Арбитры даже не догадываются, что изменение организма тоже требует много сил и энергии. Поэтому они не могут понять почему на короткое время они становятся неожиданно слабее чем были ранее. Со временем они это поймут, но пока им необходим хороший сон и много еды. Его даже немного позабавило поведение Рены за столом, которая вначале набросилась на еду, а затем словно о чём-то вспомнив попыталась есть не с такой жадностью.