Дверь подвала была открыта. Лезть в темный холодный подвал заброшенного обгоревшего здания было сущим безумием, но не большим, чем-то, что здесь происходило. Безумием больше, безумием меньше… Уолтер решительно толкнул дверь и начал спускаться вниз, держась за шершавые стены и нащупывая вслепую ступеньки. У него был фонарь, но включать его было равноценно поднятию красного флага с приветственными криками. Лестница вниз обледенела, здесь можно было с легкостью сломать не только ногу, но и шею, и передвигаться приходилось с максимальной осторожностью.
Спуск в пустоту казался бесконечным, и Уолтер вздрогнул, ощутив под ногами ровный пол. В конце концов, чего он ожидал? Спуститься прямиком ко входу в преисподнюю? То, что здесь творилось, судя по всему, не шло ни в какое сравнение с мифическим адом, и оставалось надеяться на то, что он не повстречает местных чертей. Непроницаемая тьма была настолько плотной, что казалось, будто ее можно резать ножом. Уолтер боролся с замешательством — возможно, все же стоило достать фонарь. Слепота не входила в его планы. Смерть тоже, однако он рассудил, что смерть от сломанного позвоночника вряд ли будет приятнее пули в лоб. В конце концов, если ты собрался умирать, лучше делать это, глядя смерти в лицо. Мощный штабной фонарь отца прорезал подвальный коридор резким лучом белого света, вырывая из темноты фрагменты труб, вентиляционных решёток и старых кабелей, пучки которых уходили куда-то вглубь. Кабели не могли сохраниться при пожаре. Уолтер направил луч фонаря прицельно на низкий потолок. Догадки его уже не удивляли — проводка была не новой, но ей точно было не более десятка лет. Ожидаемо, подумал Уолтер. Ожидаемо до такой степени, что даже скучно. Перехватив ремень сумки, он зашагал вперед.
Ориентироваться под землей было сложно, но пространство подвала явно выходило за пределы фундамента и наверняка пересекалось с соседним зданием. Толстые провода огибали углы, змеились по потолку, опоясывали колонны, переплетались между собой и вели в неизвестном направлении. Все, что оставалось — идти по длинным ледяным коридорам, следуя за пляшущими пятнами света от фонаря.
— Говард, ты хоть понимаешь, что у нас в руках? Если хоть что-то пойдет не так, и твой план не сработает, мы потерпим крушение. Это безумная идея, Говард. Ты рискуешь как никогда.
— Весь Щ.И.Т. с самого начала был безумной идеей, и напомню, ты первый согласился с тем, чтобы рискнуть.
— Вынужден признать, твои безумные идеи обычно гениальны, но сейчас… Ладно, о чем тут говорить. Я просто надеюсь, что ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь.
Уолтер остановился как вкопанный. Голоса звучали так громко и отчетливо, словно кто-то стоял позади. Он порывисто огляделся, сжимая в руке тяжелый стальной корпус фонаря. Никого. Странный диалог оборвался так же резко, как и начался. Голоса из пустоты вернулись обратно в пустоту. Уолтер ничего не понимал. Его могли, играючи, заманивать в западню — так же, как крупные хищники иногда резвятся со своими будущими жертвами. Беззащитный зверек может даже не догадываться о том, что скоро он превратится в чей-то обед. Напоследок, прежде чем пообедать, хищник хочет насладиться властью, и поэтому отправляет зверька в лабиринт. Либо Уолтер был такой же игрушкой в чьих-то лапах, либо он начал сходить с ума от голода, холода и давящей тишины. Время для того чтобы свихнуться было неподходящим. Уолтер собрался с силами, убедился в том, что тишина остается тишиной, и двинулся дальше.
— …Старк, черт бы тебя побрал, если ГИДРА найдет его, все наши усилия пойдут прахом! Ты за этим рисковал жизнью, поднимая эту чертовщину из Северного Ледовитого океана?
— Не найдет. Здесь последнее место, где его станут искать. Его не существует. Никому не придет в голову искать несуществующее, не так ли?
Обрывок очередного диалога, появившийся из небытия, застал Уолтера врасплох и практически пригвоздил к стене. Чем дальше он продвигался, тем больше замечал, что что-то не так. Это не было похоже на сумасшествие — скорее на погружение в чью-то память. Очень тревожную, старую память, которая настигала хаотичными волнами — подобно радиоприемнику, вышедшему из строя. Можно бесконтрольно крутить ручку настройки, и иногда из шума и шороха на поверхность поднимаются обрывочные фразы, сигналы неизвестных радиоволн, которые вспыхивают на пару мгновений, чтобы потом вновь исчезнуть в пучине белого шума. Кто такой Говард, что за Щ.И.Т., о чем шла речь — это было не столь важно. Откуда-то росла необъяснимая уверенность в том, что всех этих людей давно здесь нет, и все, что он сейчас слышит — отголоски прошлого, круги на воде, остатки давно исчезнувших радиосигналов. Эти аберрации пространства были странными, но не таили в себе никакой опасности. Когда Уолтер впервые приехал на базу к отцу, поначалу он часто сидел над радиоприемником, пытаясь поймать какие-то новости с материка и заодно убить время — после шумной Америки закрытый северный поселок обрушился на голову колоссальной массой тишины и скуки. Позже к этой скуке удалось привыкнуть, но в первые месяцы радиоприемник был неплохим утешением.
***
Уолтеру десять лет, он сидит на кухне, поджав колени, и поворачивает колесико в поиске каналов. Что-то про Советский союз и ядерную угрозу. Какие-то странные мелодии. Новости на незнакомом языке, исчезающие раньше, чем он мог разобрать. Хаотичные и разрозненные сигналы с большой земли. Сейчас происходило то же самое — за исключением того, что он не знал, где у этого гигантского приемника ручка настройки.
***
Оставалось просто идти вперед. Неожиданные фразы, диалоги и возгласы уже не пугали — они появлялись, затухали, звучали то далеко, то близко. Чем дальше он заходил, тем более отчетливыми становились «воспоминания». Теперь из пустоты всплывали не только слова, но и картины, напоминающие кадры из старой кинохроники, с тихим шелестом бегущие один за другим перед единственным зрителем.
***
Длинные коридоры, освещенные тусклыми лампами в стальной обрешётке. Наглухо застегнутые военные шинели. Несколько мужчин в безупречно сидящих костюмах, без единого знака отличия.
-…Запущена автономная система слежения… действовать оперативно… в режиме строжайшей секретности, — доносились откуда-то отрывистые приказы.
От группы людей отделился высокий мужчина в светлом костюме, выбежал на середину коридора и замахал руками.
— Нет, не сюда! Двигайтесь правее, ставьте ровно. Вы не знаете слова «ровно»?
— Говард, уймись, — раздался уже знакомый второй голос. — Все будет сделано в лучшем виде. Хранилище уже оборудовано всем необходимым, дело за малым.