На связке их было около десятка. Он стал возле окна и в тусклом свете начал подбирать нужный. Первый ключ вообще не вошел в замок, второй вошел, но не поворачивался. В какой-то момент Альтеру показалось, что он совсем застрял, но через несколько секунд ключ все-таки удалось извлечь. Третий, к счастью, подошел. И в тот момент, когда открылась дверца шкафа, в манипуляционную зашел санитар. Он сначала не заметил Альтера, видимо пришел сюда с определенной целью.
- Мариночка, это я.
Медсестра заворочалась. А потом он обратил внимание на силуэт возле окна.
- Ты что тут делаешь?!
Альтер, с перепуга, схватил первые попавшиеся лекарства. Конечно, он не успел бы их не то что выпить, но и распечатать. Санитар в мгновение ока подбежал к нему и выбил из рук коробки. Потом он так же быстро скрутил парня, предварительно хорошенько попинав. Из Альтера вышибло дух, рука у мужчины была тяжелой, а нрав суровым.
Медсестра тут же проснулась, села на топчане и стала хлопать по карманам халата:
- Ты смотри, он у меня ключи вытащил, гад!
За это парень получил еще один пинок, в этот раз по почкам. Сопротивления он не оказывал, осознавая, что это не просто бесполезно, а еще и опасно для здоровья. Несмотря на это, его все равно сильно избили. Альтер чувствовал боль везде, он даже не мог определить локализацию. Болело все, а в этом заведении ему вряд ли станут лечить отбитые почки. Его куда-то поволокли, Альтер уже плохо держался на ногах. Он то и дело поскальзывался и падал. Подняться санитар ему не давал, так и тащил по полу. В какой-то момент парнем овладел страх за свою жизнь. Ему стало казаться, что это уже не кончится, и его просто здесь убьют. Но мужчина тащил его не куда-нибудь, а в карцер. Он со скрипом открыл тяжелую железную дверь, в которой было маленькое окошечко, укрепленное решеткой, и швырнул Альтера туда.
- Посидишь пока здесь, подумаешь над своим поведением.
После этого парень услышал металлический лязг и звук закрывающегося замка. Он оказался в темноте, ничего разглядеть было нельзя. На ощупь Альтер ощущал, что лежит на чем-то мягком, и еще в нос бил запах мочи. Он свернулся калачиком и заплакал. Парень поставил на карту все и проиграл. Ему так хотелось вырваться отсюда, из этого мира, где он по собственной глупости оказался пленником. План был рискованным, но ведь он почти удался. Альтер оказался так близко к цели и в одну секунду так далеко. Чувство безнадежности заполнило его душу до края. Ему никогда не удастся вернуться назад, его никогда не выпустят из этого страшного места. Какая судьба его ждет? Стать безвольным, молчаливым обитателем психбольницы? Уж лучше сбежать. А куда он пойдет? Дороги домой парень не знает, а если бы и знал, беглеца из психушки в первую очередь станут искать именно там. Так что, становиться бомжом? Уж лучше так, чем всю жизнь провести здесь, питаясь серой массой и подчиняясь местным надзирателям.
Ему было страшно и больно, дыхание давалось тяжело, а каждый вдох отдавался острой болью в правом боку, видимо, печени тоже досталось. Этой ночью парень не спал. Когда стало светать, он смог разглядеть, что карцер представляет собой небольшую комнату три на три метра. Весь пол устелен матрацами, которые и источали запах застарелой мочи, они явно были ветхими и не менялись с тех пор, как это помещение стало исполнять роль изолятора. Сколько людей на них лежали, представить было сложно, но то, что в этих матрацах уже завелась цивилизация – не подлежало сомнению. Стены были оббиты материалом, похожим на войлок, то есть изначально задумывались, как мягкие. Никакой мягкости там, конечно, и в помине не было, и при желании арестант мог легко разбить голову об эту стену. Почти под потолком находилось маленькое зарешеченное окно, а в углу стоял грязный металлический унитаз. Вот и все убранство помещения, призванного восстанавливать душевное и психическое здоровье граждан. Очевидно, что находясь здесь, человек не только не избавится от старого заболевания, но и приобретет целый набор новых. Хорошо еще, если жив останется. Но руководство больницы это, видимо, не волновало. Оно из года в год продолжало «лечить» таким образом людей, и одному только Богу известно, сколько из них превратились в овощи после пребывания в таком вот карцере.
Утром окошко в двери открылось, и ему просунули миску с хорошо известной серой массой. Альтер взял ее и принялся за еду. О вкусе старался не думать, поскорее затолкать все в рот и, практически не жуя, проглотить.