Он погрозил птице кулаком, ворон не просто закаркал, заскрежетал. Звук этот пилил уши и неприятно щипал кожу — захотелось сжаться или поскрести себя, лишь бы прогнать навязчивое ощущение.
— Из-за него мы сбились с дороги, — повторил Винс. — Слышь, сволочь! Выводи нас обратно!
Ворон склонил голову набок. Выглядело так, будто он смеялся над заблудившимися бедолагами.
— Нечего зырить, не то поймаю и начну ощипывать, — пригрозил Винс.
Хани в ужасе переводил взгляд с него на птицу.
Ну же, подходи, пернатый.
Ворон подпрыгнул и взлетел, Винсу показалось, что он снова кинется на него, но птица пересекла разрушенную временем аллею и взгромоздилась на ветку сухого дерева, стоявшего немного на отшибе. Снова громко каркнула.
— А что ещё ты можешь рассказать об этом графе? — спросил Хани, боязливо таращась на надгробия, видневшиеся шагах в двадцати.
— Сейчас не время для урока истории.
— Напротив… Может, есть что-то важное? Что там про поветрие?
— Это слухи. Много оккультных слухов. Будто бы он поставлял монарху всякие яды… Закончил он плохо. Крестьяне и рабочие верили, что он с нечистой силой связан и что все смерти на его земле тому в подтверждение, вот и подняли восстание. Расправа была жестокой… Чёрт побери, даже его призрак померещился…
Хани перестал дышать. Ворон за их спинами загремел хриплым набатом. Винс невольно поёжился и покосился на него.
— Уходим… сейчас… — прошептал Хани. — Он идёт… Нет, они идут…
Винс хотел отшутиться, но глянул вперёд и почувствовал, как по спине бежит волна холодных мурашек.
Между надгробьями маячили тени. Покачиваясь, они шли к ним, а с ними стенания. Ворон орал, как сумасшедший.
Винс вскочил. Глазам он не верил, но…
На них словно дышала могила. Туман затянул кладбище и полз на них. Он был похож на подол пышного платья… Вот лицо, высокая шея торчит из воротника, талия стянута корсетом и похожа на рюмку… А рядом ковыляет мужчина в пиджаке с длинными фалдами… В цилиндре, с горящими глазами…
Хани что-то швырнул на землю и, схватив Винса за руку, потащил прочь, туда, где предположительно было поместье — за разросшимися за аллеей кустами мало что можно было разобрать. Ворон сорвался следом за ними, закружил, опасно снизившись и едва не задевая их то крыльями, то лапами.
«Абсурд… Так не бывает…»
Из тени выскочило нечто, сверкая угольками глаз. Клацнуло зубами, раздался рык. Хани, выругавшись, отбросил Винса. Тот даже удивиться не успел, откуда у довольно тонкого блондина такая силища, и просто плашмя шлёпнулся в паре метров от того места, где только что стоял. Макушку задели когтистые лапы — ворон спикировал и завис перед ним, загородив собой всё, вцепился в Винса когтями.
Скотина! Да как ты смеешь?!
С болью от царапин вспыхнула ярость: не задумываясь, он бросился за птицей, ворвался в запущенный сад и на всей скорости врезался в огромный вазон. Опрокинулся, оглушённый треском, грохотом и звоном, и очнулся, напуганный до одури. Ворон тут как тут, снова расправляет крылья.
«Мне кажется или он стал больше?..»
Винс поднялся и бросился к дому. Это ведь не реально?!
Ночь разрывали жуткие звуки грызни. Что-то трещало за садом, будто какая-то чудовищная дикая свора загнала огромного зверя и теперь рвала на части. Пронеслись лихорадочные мысли о волках… Нет, на волков это совсем не похоже.
Над головой прогромыхал ворон. Лапы взъерошили волосы, отвесив подзатыльник…
Винс побежал быстрее, не чуя под собой ни ног, ни земли. Да и себя не чуя и не зная. Прыгнул в провал, оставшийся вместо парадных дверей, перекатился по полу и провалился в омут из чёрных перьев.
***
Карканье ещё долго звучало в ушах. То ближе, то дальше. Но очнулся Винс только после того, как получил клювом по лбу. Ворон проворно отскочил и затаился, кося на Винса красным глазом. Винс не ошибся, размером этот гад был с доброго упитанного орла. Ворон ли это вообще?
— Куда ты меня притащил? — спросил его Винс. — И… что ты такое?
Ворон, будто издеваясь, важно прошёлся перед ним.
Хотелось схватить его, за хвост или за крыло, перевернуть башкой вниз и хорошенько потрясти. И выпотрошить…
Обругав тварь и потерев с опаской лоб (нет ли крови?), Винс сел и осмотрелся. Небольшая комната под стеклянным, светящимся всеми цветами радуги куполом выглядела так, будто её хозяин только-только вышел: на столике у глубокого кресла стоял поднос с чайником и чашка чая, от которой шёл дымок, рядом раскрытая книга. Пахло морёным дубом и немного дымом. Дверь была только одна, расписанная сложными символами. Они же покрывали пол вокруг кресла и столика и брали в кольцо постамент, на котором стояла большая серебряная клетка. Тонкие прутья образовывали искусное плетение, похожее на заросли терновника, а внутри бился, роняя холодные искры, тёмный сгусток.
Ворон взлетел и уселся на спинку кресла, каркнул. Винс поморщился: грубый, низкий, хриплый голос эхом разошёлся от стен комнаты, чтобы ударить со всех сторон. Винс осмотрелся внимательнее. По периметру комнаты стояли шкафы: большие и маленькие, высокие, узкие, застеклённые и прячущие свои сокровища за толстыми дверцами. Между ними торчали колченогие витрины. Винс прошёлся вдоль них: камни, украшения, ножи и кинжалы, книги и какие-то причудливые футляры-цилиндры.
Вспомнился магазин Тони. Любопытно, похожие штуки он видел у него в витринах.
«Интересно, нет ли среди этой солянки моих карт?»
Винс стал осматриваться, позволив вспыхнувшему любопытству захватить себя с головой, но стоило пройти мимо кресла, как ворон не преминул клюнуть Винса и нетерпеливо захлопал крыльями.
Винс ощерился, ворон закаркал громче и требовательнее.
— Ну чего тебе? Сказал бы, — проворчал Винс сердито.
— Клетку открой!
Кажется, он почувствовал, как шевелятся волосы. Ворон смотрел в упор, и ничего звериного и дикого в его взгляде не было.
«Вот чёрт!»
Комната затряслась, да так, будто кто-то решил раскачать хорошенько опоры, на которых могла бы держаться башня или вышка. Шкафы затряслись, что-то посыпалось, мебель заскакала. Только клетка осталась царственно недвижима.
— Скорее! Открой! — стал кричать ворон.
Винс глянул на клетку, потом на ворона, сощурился.
Так вот чего ты хочешь. Кто же поймал тебя — граф или тот, с кем он справиться не смог?
Комната затрещала, грозя развалиться, Винс испуганно заозирался. Да что происходит?
Откуда-то послышались шаги.
Ну вот, хозяин идёт, дозвался.
— Открой клетку! — всё повторял ворон, в голосе его звенела сталь и дикая жажда свободы, в этом нельзя было ошибиться.
«Открою, а дальше что?»
— Как ты мне отплатишь? — спросил Винс.
Лампы стали темнеть, шаги зазвучали громче. Определённо не ворон хозяин в доме, а кто хозяин — Винсу узнавать совсем не хотелось.
— С тобой пойду. Открой!
Последнее сказано уже было с трудом, птица вновь перешла на карканье, будто человечий язык у неё отняли — шаги звучали уже из-за двери. Лампы звенели, угрожая разлететься крошкой. От ударов дрожал пол.
«Зануды не выигрывают битв», — вспомнились слова Хани.
Винс выругался и повернулся к клетке.
Сгусток пульсировал.
«Похоже на сердце».
Скрипнула дверная ручка.
— Кар!
Винс протянул руку и взялся за дверцу клетки.
***
В крыше была дыра, часть стены от флигеля обвалилась. Как можно было довести культурное наследие до такого состояния? Когда-то тут было на что посмотреть, как внутри, так и снаружи. А теперь? Картины потемнели и оказались замазаны какой-то дрянью, а то и варварски порваны. Старинные вазы разбиты, мебель испорчена. Но больше всего Винса поразило и напугало впечатление остановленного времени. Нет, не было ни осколков, ни щепок, застывших прямо в воздухе, в полёте или падении. Физически ничего не застыло, но казалось, будто жизнь из помещений выпили. Он уже какое-то время ходил по комнатам, ища кабинет, который был в видении; от формулировки любого учёного бы покоробило, но Винс не знал, как ещё обозвать то, что он… видел. Образ витрин с различными интересными вещами не выходил из головы. Вот бы найти эту комнату, вот бы покопаться в ней…