В дверь забарабанили. Он открыл, Агата, пыхтя и комкая домашнее платье, пытливо смотрела на него. Почти ритуальная ломка перед тем, как попросить его об услуге.
«Ни стыда, ни совести. Сначала бьёт, потом просит».
Она ткнула ему в руки фото матери и буркнула: «Сделай».
— А сама? Раз ты ведьма, — поддел её он.
Она вспыхнула, скрипнула зубами, сжала дешёвую рамку так, что Найджел подумал — сейчас сломает.
— Сделай, если не хочешь остаться сиротой, — глухо добавила она.
«Кишка у тебя тонка… И ума мало. Как раз. До греха не далеко».
Он взял фотографию, всмотрелся в лицо матери. Здесь она молодая, заманчиво улыбающаяся, привлекательная. Украшения, кольца, серьги, ухоженные руки. Красивая кожа. Дорогая женщина. Увы для неё, состарилась мать рано, и теперь это фото ей покоя не даёт.
Школяр закрыл глаза матери ладонью. Агата нервно переминалась с ноги на ногу. В этот момент она переставала дышать, чтоб не спугнуть чары.
— Смотри, но не замечай. Помни, но не примечай, — бормотал он, тоже закрыв глаза.
После наложения чар в висках появилась противная тяжесть, его вновь затошнило. Он отдал Агате фото и привалился к дверному косяку, смотря, как Агата ставила фото на место. Каждый раз в этом было что-то вороватое. И ничтожное. Но хрень на палочке он?
«Кишка тонка у меня. Отчитываю её, за то, что она не в состоянии даже глаза матери отвести, а сам… думаю, что она своей криворукостью могла бы нас освободить…»
Школяр захлопнул дверь и упал на кровать, уткнулся носом в подушку. Он чувствовал себя выжатым. Где же взять ещё сил? Как стать выносливее, сильнее? Как отвечать за себя?
«Не хочу ждать. Я больше не вынесу. Я хочу жить. Сейчас! Как я хочу! Мне только семнадцать, а как сюда возвращаюсь, так кажется, что всё. Конец. Дыра!»
Он перевернулся на спину, схватил ртом воздух, обвёл взглядом тёмный потолок и ленту света, падающую от неплотно занавешенного окна.
Завтра день практики. Нужно будет спрятаться где-нибудь, может, в парке каком, и потренироваться, чтобы потом сдать экзамен.
«Моя жизнь уже почти у меня в руках. Я не хрень на палочке, я сотворитель, маг. И когда-нибудь обо мне будут говорить».
***
Что ж, можно констатировать, что глаза он научился отводить мастерски. Школяр примостился на скамейке и глазел на народ, распространив вокруг себя ауру незаметности. Пару раз на него чуть не сели, тогда Школяр вплёл в колдовство ещё один тон — желание держаться подальше от этого места. И скамеечку стали обходить по небольшой траектории. Он мог бы попробовать забрать у кого-нибудь из прохожих кофе или ещё какую снедь, купленную здесь же в парке, но тогда он бы оказался вором, а этого ему не хотелось. Достаточно того, что магически он на это способен.
День выдался прохладным, ночью прошёл очередной дождь. Из-за этого ли или ещё почему-то, Школяр ощущал себя по-настоящему прозрачным. Сидеть в метре от людей, мочь протянуть руку и ухватиться… и быть незаметным при этом.
Словно одновременно существовать и нет.
Он мог бы фантомом пройти сквозь толпу, как воздух, как вода. Менять формы, быть гибким, неуловимым. Разве это не мастерство?
Смысл напыщенно называть себя ведьмой? Да ещё и говорить, что злой быть положено. Ерунда.
Он представил себе Галку. Она всегда собранная, отчуждённая, такая невероятно красивая, захватывающая… и холодная. А ещё было в ней что-то звеняще чистое. Один взгляд на неё вызывал у него восторг, немой и всеобъемлющий. Он очень надеялся, что смог создать кристалл ей подстать.
Только очень страшно было, что она его не примет.
«Может, подкинуть?.. Нет, это в началке подарки в портфельчик или в шкафчик подбрасывают. Надо вручить. И объясниться. По-мужски».
Вечера он ждал, как заговорённый, то усердно тренируясь и отвлекаясь от мыслей о признании, то отвлекаясь уже от магии на вздохи по Галочке. Кончилось тем, что он вызвал буйное цветение трав и каскад «зонтиков» из тёплого пара. Из парка он сбежал к реке, спустился к самой воде, испачкал джинсы в грязи и чуть не рухнул прямиком в холодную воду. Отдышавшись и взяв себя в руки, Школяр занялся преобразованием камушков, но предварительно свёл с себя всю грязь и зелень.
С каждым часом ему становилось всё неспокойнее.
До вечера он голодал, лишь после четырёх часов дня купил в палатке пончик и кофе.
«Ничего, вот освоюсь с кристаллами и стану продавать камни для амулетов, вот тогда быстро в гору пойду!» — утешал он себя.
Наконец промотавшись по городу до сумерек, Школяр отправился в Ковен. Там он первым делом осведомился о расписании занятий, заглянул в столовую и заморил червячка, после чего, готовый к подвигу, стал дожидаться Галочки.
Галочка пришла рано, в стильном чёрном костюме. Школяр вновь смутился, подумав, как неказисто и буднично выглядит в своих поношенных джинсах, самой обычной футболке в розовую полоску и немного растянутом жёлтом джемпере. В мантиях тут, конечно, не ходили, но у Школяра сложилось впечатление, будто многие девушки посещали ещё и особые кружки по чародейской моде.
Он поздоровался, сбивчиво, застенчиво, тихо и слабо.
Галка посмотрела на него так, словно он собирался ей таракана в кружку бросить.
— Можно отвлечь тебя ненадолго?
— Нельзя, — отрезала она сразу же.
Он понурил плечи, не веря, что вот так сразу провалился.
— Я ненадолго.
Теперь, если верить взгляду, тараканом стал он сам. Да что ж такое!
— Зачем? — спросила она, чем обескуражила его.
«Вот что такое "без ножа резать", значит… ужас…»
— Я… я, знаешь… Я…
Ему показалось, что он задыхается, а время застывает: чёрные бровки хмурятся, сиреневые глаза смотрят совсем уж обидно, её шею так красиво охватывает чёрный кружевной воротничок, ещё через кружево видно ключицы… Он горит, горло горит, уши горят, щёки давно сгорели, а слова всё не идут.
Он протянул ей руку…
И в следующий миг уже летел по воздуху, с изумлением отмечая, как странно тело себя чувствует в полёте… Удар был жёстким, из головы мигом вышибло все мысли. Перед глазами поплыло, Школяр оглушено потряс головой.
Галки в коридоре уже не было, а вокруг него собиралась толпа.
Признание провалилось, не успев прозвучать.
Отчитав хорошенько, Школяра отправили к Наставнице-целительнице, однако Галке тоже сделали замечание и даже заставили вместе с ним прибираться в классе алхимии после занятий. Но, видимо, виноватым себя чувствовал только Школяр…
Да просто она его не так поняла! Хотя зачем надо было его отбрасывать? Он ведь не собирался её бить или ещё что-то. Может, он чем-то её напугал? И всё же, он был на седьмом небе от счастья: отбывать наказание вместе с Галочкой! Убираться в классе. Это как в романтических комиксах, которые девчонкам нравятся!
Галка не скрывала своего недовольства. Он было хотел предложить ей всё сделать в одиночку, но опомнился: так она уйдёт и пропадёт его самый последний заветный шанс. Поэтому Школяр решил всё-таки как на духу рассказать, как она ему нравится.
Вот только её холодный и полный неприязни взгляд остужал его пыл, и момент всё отодвигался.
Когда же все колбы и прочий инструментарий были перемыты, столы протёрты, а шкафчики заперты, когда Галка закинула сумку через плечо и решительно собралась на выход, Школяр, запинаясь, сбивчиво дыша и спотыкаясь об парты, выкатился перед ней, рискуя получить ещё один мощный магический удар.
— Давай нравиться! — выпалил он и покраснел до корней волос, поняв, что оговорился немного. — То есть… давай… не нравиться… нет, нравиться, конечно…
— Оставь меня в покое, — устало потребовала Галка.
— Ты… мне нравишься, — сглотнув, всё же выдал он и нервно облизал губы. — Так что… давай нравиться… Нет! Тьфу! То есть… встречаться, — шёпотом добавил он, готовый провалиться сквозь землю.