Вовка попытался сдвинуться с места, но его ноги так сильно замлели, что вместо того, чтобы бежать по тротуару, его безвольному телу удалось лишь несколько раз шагнуть вдоль стены старого дома, о которую он опирался, стоя в ожидании неизбежного.
Внезапно Егор двинулся через перекресток.
Вовка взглянул на светофор и обомлел. Для пешеходов там светил красный свет.
- Что ж ты творишь, бестолковый - негромко пробормотал он, и тут же зашевелился быстрее, направившись в сторону пешеходного перехода, и желая крикнуть Егору, чтобы тот не смел идти.
В это же самое время Егор беззаботно шагнул через проезжую часть. Он был уверен, что благополучно минует перекресток, затем через пару минут поднимется на четвертый этаж, позвонит в дверь и ему откроет мама. Егор даже начал обдумывать те слова, которые он скажет при встрече с ней... Однако его мечтам не суждено было сбыться.
Внезапно визг тормозов нарушил своим резким скрежетом спокойную тишину улицы. В последний момент перед столкновением Егор успел посмотреть направо и увидеть перекошенное от ужаса лицо водителя за стеклом быстро приближающегося автомобиля. Самого момента удара он не запомнил, как и той боли, которая последовала после падения его тела на асфальт. Не видел он и того, как водитель машины скорой помощи, которая приехала, чтобы доставить пострадавшего в городскую больницу, загадочно подмигнул сидящему в кабине врачу, когда та отдавала распоряжения санитарам, пока они грузили в дежурную машину находящегося без сознания Егора.
А в это же самое время рядом с перекрестком стоял на пошатывающихся ногах нетрезвый прохожий. Он видел, как машина сбила его старого друга детства Егора Карасёва, и не успел ничем помочь. Медленно сползая по стене кирпичного дома на асфальт, он тихо и беззвучно плакал, вытирая грязным рукавом текущие по опухшему, небритому лицу свои прозрачные и чистые слезы.
Часть вторая
УСТРАНЕНИЕ НЕИСПРАВНОСТИ
Из отчета Ведомства по контролю и наблюдению за точкой соприкосновения темпоральных потоков, закрепленной под штатным номером 15678/5А:
Работниками службы доводится до сведения вышестоящего начальства о том, что оперативными агентами нашего отдела была допущена опрометчивая ошибка, не связанная непосредственно с действиями самих работников служб. Во время поимки и попытки перемещения одного из ранее пропавших биологических объектов в пределы соответствующей ему реальности, произошел непредвиденный инцидент. А именно - сбой течения пространственно-временного потока в координате стандартной точки входа.
В результате данного инцидента биологический объект был перемещен в один из соседних хронологических потоков. По предварительным подсчетам градус сбоя по вектору времени равен 0?435".
Уведомляем вышестоящее начальство в том, что наша служба не несет ответственности за данный случай, так как возникшая в результате данного сбоя ситуация выходит за рамки как наших полномочий, так и за пределы уровня секретности, допустимого непосредственно для нашего подразделения.
В свою очередь доводим до сведения начальства, что для завершения операции по возвращению биологического объекта в пределы соответствующего хронопотока, нашей службой будут проводиться дальнейшие оперативные действия.
***
0000 г., понедельник, 8 час. 10 минут.
Пробуждение происходило постепенно. Наконец, с трудом удалось открыть сначала правый глаз, и только через минуту левый. Немного поморгав, Егор смог сфокусировать изображение.
Прямо перед ним находилось большое окно, которое располагалось напротив того места, где он лежал. Он ещё раз похлопал ресницами и попытался осмотреться вокруг. Затем попробовал сосредоточиться на общих внутренних ощущениях, пытаясь выявить причины скованности своего тела.
Как он вскоре смог понять, его положение было горизонтальным. Чувствовалась какая-то непреодолимая усталость или слабость, однако пошевелить занемевшей шеей было можно. Егор поочерёдно подвигал своими конечностями, и вскоре обнаружил, что его левая рука забинтована в гипс, однако все остальные части тела были, кажется, целыми. Некоторую тревогу вызвали нескольких небольших повязок на обеих ногах и правой руке, правда, никакой ощутимой боли в этих местах не ощущалось.
Кровать, на которой лежал Егор, стояла в небольшой комнате (судя по всему, в медицинской палате, так как всё вокруг - мебель, стены и постельное бельё - были ослепительно белыми, а в воздухе витал запах каких-то лекарств). Больше в палате кроме него никого не находилось, хотя еще несколько таких же кроватей стояли вдоль противоположных стен больничного помещения.
Окно, которое оказалось в поле зрения Егора в самый первый момент после его пробуждения, было едва прикрыто шторами. На улице был день или, может быть, утро, так как общий уровень света за окном был довольно ярким.
Егор попытался встать, но отчего-то не смог этого сделать. Слабость, ощущаемая им с самого первого момента после того, как он пришёл в сознание, нахлынула вдруг с удвоенной силой, и сердце отчего-то внезапно заколотилось в ускоренном ритме.
Он снова плюхнулся на подушку, и тяжело задышал, словно только что перетащил какую-нибудь огромную тяжесть, и от этого вымотался, выбившись из сил.
"Нет, так дело не пойдет - подумалось Егору - надо чуть-чуть отлежаться, а затем попробовать встать. Меня ведь не трактор переехал, а всего лишь..."
Егор нахмурил брови, прокрутив в голове подробности происшествия на перекрестке, затем напряг память и перед его глазами стали проявляться события, случившиеся с ним накануне. Еще через миг он вспомнил всё в мельчайших подробностях, и его мгновенно обуял ужас.
Волна мурашек заструилась от макушки головы, вниз по телу Егора. Как ни странно, именно ощущение тревоги словно бы прогнало прочь тягучую усталость, добавив сил. Одним рывком он откинул в сторону одеяло, затем свесил ноги вниз и выпрямился, усевшись на краю кровати и перебарывая при этом чувство легкого головокружения. Сердце уже не колотилось так яростно, однако слабость в теле пока сохранялась.
Всё, чего ему сейчас бы очень хотелось, это постараться убедить себя в том, что недавние приключения в пространствах между мирами - всего лишь тяжёлый и нелепый сон. Однако совершить подобное оказалось выше его сил, и тогда Егор просто собрал волю в кулак, приготовившись к ещё одному рывку, чтобы подняться. Нужно было что-то срочно предпринимать, а для начала выяснить - в какой конкретно реальности он в данный момент находится.
Отчего-то возникло острое желание выглянуть из окна наружу. По какой-то, не до конца осознанной причине, Егор был уверен, что сделать сейчас это крайне необходимо. Он словно бы решил для себя, что если сможет увидеть то, что находится там, по другую сторону больничного окна, это сыграет важную роль для облегчения его теперешнего положения и даже предотвратит ту волну страха, которая внезапно накатила на его разум.
Первые неуверенные шаги дались с трудом. Как только Егор встал на ноги, его замутило, и он чуть было не "поехал" вниз по ближайшей стенке. Обойдя с невероятным трудом одну из пустых кроватей, он медленно двинулся по направлению к подоконнику, намереваясь сразу, как только сможет до него дотянуться, моментально об него опереться, чтобы тогда уже передохнуть.
То и дело, останавливаясь по пути, и удерживая равновесие благодаря неизменно возникающим у него на пути спинкам кроватей, Егор упорно стремился вперед. Маленькие передышки сопровождались очередными приливами слабости, и в эти моменты он начинал учащенно дышать, ожидая, пока громкие удары сердца перестанут отдавать болезненной пульсацией в голове. До окна он добрался только несколько минут спустя.
Когда Егор вцепился пальцами в долгожданный подоконник и посмотрел наружу, то далеко не сразу сообразил, что именно там находится. За окном не было ничего, за что мог бы ухватиться взгляд, и, наверное, по причине именно такого невероятного открытия, голова Егора закружилась с удвоенной силой.