- Просто ждать? Но ведь время работает против нас! - осторожно пытался аргументировать он.
- Это кто тебе такое сказал? - Ключница нахмурила брови.
- Да это и так ясно, вы ведь сами говорили, что нужно торопиться, потому что у нас на "хвосте" шпионы ведомства.
Женщина одарила Егора тяжелым взглядом, от которого у него мурашки побежали по спине.
- Торопиться, конечно, нам следует. Но только не нужно этого делать сейчас, когда мы подошли вплотную к крайне важному ключевому моменту. В случае неудачи, я не смогу "обнулить" ситуацию, и перекинуть нас с тобой обратно во времени, чтобы мы могли начать всю нашу операцию заново. На это потребовалась бы дополнительная энергия, а её у нас и так крайне мало. Не забывай, что за спиной у меня теперь нет той мощной технической поддержки, которая существовала раньше со стороны Ведомства. Мы с тобой сейчас в таком положении, что теперь в случае неудачи нам ниоткуда помощи не будет, а вот дополнительных проблем наши преследователи добавят запросто, если, конечно, застукают нас с тобой за теми делишками, которые мы пытаемся здесь провернуть.
На том пока и решили: Егор больше не пытался строить самостоятельных, плохо обдуманных планов, а вместо этого полностью погрузился в каждодневную работу. Он по прежнему старался быть осторожным и скрытным относительно своей личности с окружающими, отчего мгновенно прослыл в своем коллективе "чудаком" и "умным, но странноватым типом". Однако именно одна из случайных промашек, которых он всеми силами старался теперь избегать, однажды сыграла ему на руку, позволив ситуации сработать в нужном направлении, и сдвинуть дело с мертвой точки.
В тот день его вызвал к себе в кабинет главный конструктор. Сразу же после того, как Егор переступил кабинет Полевого, его поверг в замешательство какой-то уж очень серьезный вид начальника.
- Садись-ка Виктор Леонидович, мне потолковать с тобой надо - сказал тот, продолжая хмурить брови и перебирая какие-то разноцветные брошюры на своем столе.
Егор сел за один из стульев, и мысленно приготовился к самому худшему из того, что только (как он предполагал) могло его ожидать.
- Скажи мне Виктор вот что: как ты относишься к новым веяниям передовой науки?
Тон речи Главного конструктора завода был пока что не очень определенным, и Егор не знал, каким образом стоит реагировать на такой, очень туманный вопрос, заданный явно с пристрелом. Пытаясь немного расслабиться, он ответил так же неопределенно:
- Да как я отношусь? В целом положительно, за прогрессом ведь будущее всего человечества.
- Это ты хорошо сказал - полевой откинулся в своем удобном кресле и как бы издалека, прищурившись, посмотрел на Егора.
Егору никогда не нравился этот взгляд. Но он был бы не он, если бы не выдержал психологического нажима со стороны начальника. Такими штучками он был сыт по горло - к ним у него давно, ещё с прошлой жизни, выработался стойкий иммунитет.
- Что именно вы хотите услышать? - озадаченно спросил он, мысленно прокручивая в голове вероятную стратегию предстоящего разговора.
- Спрашиваю я тебя по очень простой причине, Виктор Леонидович - Полевой вдруг выудил из общей кипы какую-то не очень толстую брошюрку и надел очки - Слышал я недавно, как ты рассказывал нашим ребятам о фотоаппаратах, которые не пленку используют, а электронику. По правде сказать, я не придал бы тогда значения всему услышанному, если бы не одно "но".
Внутри Егора вдруг всё обмерло, сжалось в комок и куда-то покатилось, затем плюхнулось под пол, и там притихло в самом дальнем уголке его сознания. Он вдруг понял, что тот короткий случайный разговор, состоявшийся на прошлой неделе во время обеденного перерыва, и который он опрометчиво завел со своими сослуживцами, не остался без определенного внимания начальства. Речь тогда как-то сама собой зашла о фотографировании, и Егор, сам того не замечая, коснулся темы не плёночных, а цифровых фотоаппаратов. Это потом, спустя всего лишь несколько мгновений после своего "прокола", он вспомнил о том, что только позднее, в 2000-е годы грядущего века, такие фотоаппараты станут повседневной обыденностью. Здесь же, в этом времени такие устройства хоть и были уже изобретены, однако пока что не получили широкого применения в своём широком массовом использовании.
В тот раз, во время недавней злополучной беседы, он вроде бы вовремя спохватился и не стал развивать тему дальше, однако споры среди коллег отдела, которые разгорелись по поводу существования, а также целесообразности использования подобной техники, продолжались потом до самого окончания дня. Егор тогда трижды проклял себя, когда по недоразумению затронул эту дурацкую тему о фотоаппаратах, и сегодняшний разговор с Полевым отчасти мог быть предсказуем.
- Вот, взгляни - начальник протянул Егору небольшую книжицу - мы вместе с Генеральным директором совсем недавно были на выставке в Германии, и около стенда одной японской фирмы я обратил внимание на необычную новинку - фотоаппарат без пленки.
Егор взял в руки брошюру и перелистал несколько страниц. На одном листе он увидел фотографию угловатого и несколько громоздкого на вид устройства, в котором вполне можно было угадать очертания непривычной на вид фотокамеры. Надписи в буклете были сделаны на двух языках - немецком и английском, но в целом, понять содержание текста было относительно несложно. Речь в описании устройства шла о том, что прибор, изображенный на картинках, действительно представляет собой новую разработку принципиально нового электронного приспособления, предназначенного для того, чтобы делать фотографии не на пленку, а сразу записывать их на цифровой носитель.
- Как думаешь, насколько сложна в конструкции эта штуковина? - полевой задал этот вопрос и словно бы ушел в свои мысли, тщательно что-то обдумывая. Похоже, ругаться или подозревать в чём-либо Егора он явно не намеревался.
Такой вопрос со стороны начальника был как-то даже неожиданным. Егор ведь думал, что Полевой начнет сейчас кричать и выпытывать, из какого, мол, времени, молодой человек, вы сюда к нам явились, и отчего это вы рассказываете о том, чего пока в нашем мире не существует и существовать не может. Однако главный конструктор, словно оправдывая тем самым свое высокое звание, сейчас задал свой вопрос не просто так, а будучи явно заинтересованным технической стороной дела. И спрашивал он об этом почему-то Егора.
- Но почему вы спрашиваете об этом именно меня - удивился тот.
- Ну, на самом деле я спрашиваю не только у тебя. - Полевой вдруг скривился и сделал немного виноватое выражение лица - если честно, я делюсь своими мыслями по поводу этих устройств осторожно и лишь с некоторыми из наших сотрудников. Честно говоря, я прощупываю почву, и не хочу вдруг оказаться поднятым на смех.
С этими словами он снова сделался серьезным и твердым, затем решительным взглядом посмотрел на Егора и снова задал свой вопрос:
- Я спрашиваю на полном серьезе, Виктор Леонидович - что ты лично скажешь об этом изделии? И не отрицай того, что ты ничего о подобном не слышал - я знаю о том разговоре, который ты недавно завел в отделе. Мне важно знать, насколько сложными могут оказаться такие фотоаппараты в изготовлении.
Егор поёрзал на месте, облизнул свои внезапно пересохшие губы, затем потер пальцем под носом, словно обдумывая неожиданно возникший в его голове план. После этого, стараясь не глядеть в глаза Полевому, он заговорил:
- Если честно, Вадим Анатольевич, устройство данных приборов не настолько уж и сложное. Освоить производство этих фотоаппаратов такому предприятию, как наше, вполне под силу. Могут возникнуть определенные трудности с изготовлением сенсоров, но я думаю, что в целом, даже с теми техническими средствами и базой, которые имеются у нас, мы вполне могли бы справиться с данной задачей.
- Ого! - Полевой даже округлил глаза - Да ты, прям, излагаешь так, словно и вправду знаешь толк в деле!
Егор упорно молчал, не реагируя на реплику начальника. Нужно было дать главному конструктору выговориться.
- Это пока что только слова, а мне нужна уверенность. Ты классный специалист, Белозеров, но можешь ли ты быть твердо уверен в том, о чем сейчас говоришь?