– А сейчас, думаешь, не имеет?
– Для тебя имеет. Ты молод. Ты не индеец. Возможно, у тебя с «травкой» все сладится. Тебе она как будто нравится: с ней ты чувствуешь себя сильным. Я и сам это испытал, и все же она мне не по душе.
– Но почему, дон Хуан?
– Мне не нравится ее сила – что от нее толку в наше время, если ее нельзя применить? В прежние времена, вроде тех, о которых рассказывал мой благодетель, искать силу был смысл. Люди совершали невероятные поступки, их мощью и знанием восхищались, их боялись и уважали. Мой благодетель рассказывал о поистине великих делах былых лет. А теперь индейцам сила не нужна. Они используют листья и цветы «чертовой травки» для натирания, еще для чего-то, лечат ими чирьи... Но им не нужна ее сила, которая действует подобно магниту и становится тем могущественнее и опаснее, чем глубже в землю уходит корень «травки». Если дойти до трехметровой глубины – а, говорят, некоторым это удавалось, – то обретешь источник нескончаемой, безмерной силы. Лишь немногие были способны на это в прошлом; сейчас таких людей вообще нет. Нам, индейцам, сила «чертовой травки» больше не нужна, мы утратили к ней интерес, теперь в ней нет смысла. Я сам не ищу ее, но когда-то, в твои годы, я тоже чувствовал, как сила «травки» бурлит во мне. Я чувствовал себя так же, как ты сегодня, только был во много раз сильнее. Однажды ударом кулака я убил человека. Я швырял огромные валуны, которые и двадцати мужчинам с места не сдвинуть. Я прыгал так высоко, что срывал листья с верхушек самых высоких деревьев. Но к чему все это? Я только пугал индейцев; а те, кто не знал, в чем дело, не верили ничему. Они видели или сумасшедшего индейца, или что-то, промелькнувшее у верхушки дерева.
Долгое время мы молчали.
– Все было по-другому, – продолжал он, – когда в мире жили люди, которые знали, что человек может превратиться в пуму или птицу, что он может летать... Но теперь я «травку» не использую. Зачем? Чтобы пугать индейцев?
Его печаль передалась мне, и я захотел его утешить, хотя бы самыми простыми словами.
– Дон Хуан, может быть, таков удел всех, кто ищет знания?
– Может быть, – негромко ответил он.
23 ноября 1961 года, четверг
Подъехав к дому, я не увидел дона Хуана на веранде. Это меня удивило. На мой громкий зов из дома вышла его сноха.
– Он в доме, – сообщила она.
Оказалось, что несколько недель тому назад дон Хуан вывихнул ногу. Он сам сделал себе «гипсовую повязку», для чего смочил полосы материи в кашице, изготовленной из кактуса и толченой кости, и туго обмотал ими щиколотку. Когда повязка высохла, она превратилась в гладкий панцирь, крепкий, как гипс, но не такой громоздкий.
– Как же это случилось? – спросил я. Сноха дона Хуана – молодая мексиканка из Юкатана – ответила:
– Несчастный случай. Он упал и едва не сломал ногу.
Дон Хуан засмеялся, но, прежде чем ответить, дождался, когда женщина выйдет.
– Несчастный случай, как бы не так! Здесь поблизости живет мой враг. Женщина по имени Каталина. Она воспользовалась минутой моей слабости, толкнула меня – и я упал.
– Зачем она это сделала?
– Хотела убить, вот зачем.
– Она была здесь, с тобой? -Да.
– А зачем ты ее впустил?
– Никто ее не впускал, она сама влетела.
– Извини, не понял.
– Каталина – черный дрозд. Она давно уже пытается покончить со мной. Сейчас это ей почти удалось – она застала меня врасплох.
– Дон Хуан, ты сказал, что Каталина – черный дрозд. Как это? Она что, птица?
– Ну вот, опять ты со своими вопросами! Она – черный дрозд, точно так же, как я – ворона. Так кто я, человек или птица? Я – человек, который умеет превращаться в птицу. А вот Каталина – ведьма! Едва от нее отбился. Черный дрозд ворвался в мой дом, и я не смог его остановить.
– Ты можешь стать птицей, дон Хуан?
– Конечно. Но об этом поговорим в другой раз.
– Почему она задумала тебя убить?
– О, это старая история! Здесь уж ничего не поделаешь: видно, придется мне ее прикончить, пока она не добралась до меня.
– Ты будешь колдовать? – спросил я с надеждой.
– Что за чушь! На нее никакое колдовство не подействует. У меня другой замысел; как-нибудь расскажу тебе о нем.
– Твой гуахо может тебя защитить?
– Нет, дымок только советует, что делать. А защищаться я должен сам.
– А Мескалито?
– Нет! Мескалито – учитель, а не сила. Его нельзя использовать в личных целях.