Проехав еще два квартала, последний прошли пешком. Здесь было более людно:
Никиту с Аней обогнали две девушки на роликовых коньках, навстречу прошло несколько пешеходов.
- А на велосипедах здесь не катаются? - спросил Никита.
- Нет, - ответила Аня, - велосипед слишком большой, с ним в лифтах неудобно. Ролики лучше.
- А на скейтах?
- Никита, скейт - это спортивный снаряд, а ролики - обычный внутренний транспорт.
Улица-коридор окончилась на пересечении с очередным широким коридором. Аня свернула направо.
- Мы вышли в жилую зону. Сейчас мы поднимемся на мой этаж. Придется делать пересадки: лифты, идущие по всей высоте, останавливаются только на каждом двадцатом этаже. А лифты, останавливающиеся на каждом этаже, ходят только в пределах своей двадцатки.
- Лифты есть только в жилой зоне?
- Просто это мой привычный маршрут. А лифты есть везде. Вот в подвал лифты идут только из промышленной зоны.
Лифты мало отличались, по крайней мере внешне, от тех, что Никита помнил по своему веку: кабина побольше, освещение поярче, отделка красивее, а панель с кнопками та же. Правда Аня не нажимала кнопки, а просто называла номер этажа.
- Лифт - не очень удобный транспорт. В часы пик бывает много народа, порой приходится ждать. Но пока никто ничего лучшего не предложил, заметила Аня.
Когда они вышли, Аня сказала:
- Нам еще нужно подняться на 6 этажей. Мы можем проехать на лифте, или подняться по вертикальному парку. Я часто так делаю. Ты способен подняться по скале?
- Вообще-то я никогда не занимался альпинизмом. Со скалолазанием у меня плохо.
- Это не скалолазание, здесь нужно только не бояться высоты.
Аня повела Никиту не к местному лифту, а дальше по коридору. Через пару сотен метров они пришли к широкому проему в стене. За проемом был парк: под голубым небом в ярком свете солнца тропические растения были темно зелеными.
Теплый, влажный, ароматный воздух парка резко отличался от прохладного и сухого воздуха коридора. В ветвях над головой верещали какие-то птицы, весьма экзотические, судя по громким, противным голосам. Настоящие джунгли. От входа разбегались дорожки, по одной из которых Аня повела Никиту.
- Мы вышли из дома?
- Нет, это внутренний парк. Солнце и небо - имитация. Все дома имеют внутренние парки, и все парки тропические или субтропические.
- Почему? Я понимаю, если на севере. А где-нибудь в тропиках интереснее было бы иметь северный лес.
- Так парки должны быть вечнозеленые. Не имеет смысла держать внутренний парк под снегом пол-года.
Сбоку от дорожки Никита увидел полянку, на которой резвились несколько малышей. Их мамы оживленно беседовали, сидя тут же на траве. Дорожка привела к скале, которая стала видна из-за завесы листьев только за несколько шагов. Скала была не отвесной, с крупными выступами - почти ступеньками, поросшая кустами и деревцами. Подниматься по ней было лишь немногим сложнее, чем по лестнице, но гораздо приятнее: имитация неба и солнца была очень искусной, а растительность настоящей, что создавало полное ощущение природы. На середине подъема Аня остановилась и показала Никите висящих на невысоком деревце летучих лисиц.
- Они часто здесь отдыхают. Я обычно ношу с собой для них манго, и они берут кусочки из рук.
Остроухие, пушистые, почти собачьи мордочки с огромными тревожными глазами, торчащие из зловещих кожано-шипастых плащей, были очень забавны. Никита никогда не видел летучих лисиц живьем и так близко.
- Здесь не только парк, но и зоопарк.
- Да, в каждом таком парке собраны растения определенного района, а также мелкие звери, птицы и насекомые. Конечно только те, которые не доставляют неприятностей людям. Звери и птицы ручные. Детям очень нравится.
- А звери не разбегаются по дому?
- Входы пропускают только людей. Правда порой бывает, кто-то убегает. Я видела: в одном из ресторанов живет попугай какаду. Когда люди едят, он спускается на стол и требует угощения, а то и сам прямо из тарелки тащит. Очень смешной. Прижился, решили его не возвращать обратно.
- Много таких парков?
- В каждом доме десятки. Правда площадь каждого парка невелика - не больше гектара обычно. А по высоте такой парк занимает несколько жилых этажей, так что часто в парках делают входы на разных уровнях и скальные дорожки для спуска и подъема.
Подъем кончился, и Никита смог увидеть сверху весь парк. Хотя даже сверху определить границу парка оказалось не так просто: стены были невидимы, создавали иллюзию простора. А вот небо и солнце уже не казались настоящими: было видно, что до них не так уж далеко. Подъем был не слишком велик, но Никита изрядно запыхался. Аня, такая же свежая и ровно дышащая, как внизу, сказала с улыбкой:
- Тяжело? Мы сейчас выше лаборатории больше чем на километр, вот тебе воздуха и не хватает. А я здесь живу, привыкла. И ты привыкнешь к перепадам давления.
- Хорошо, что только на километр.
- Дома большей высоты не строились: в них пришлось бы герметизировать верхние этажи. А до двух километров ничего страшного.
После короткого перехода по коридору Аня привела Никиту к открытой двери, над которой Никита прочитал: "Gжеlь".
- Если дверь открыта, то войти может каждый. А если закрыта, значит в ресторане собирается группа друзей, и войти можно только приглашенным, объяснила Аня.
Зал ресторана был ярко освещен. Стены покрывали изразцы, расписанные причудливыми птицами и цветами. По ним вился живой плющ с яркими синими и розовыми граммафончиками. Центр зала был пуст, столики стояли в нишах стен. Аня с Никитой подошли к одному из самых маленьких и сели на деревянные резные стулья.
- В твое время праздники отмечали за столом с большим количеством еды и вина. Будем праздновать привычным тебе образом, чтобы переход к новому миру стал для тебя легче.