Через пару минут они уже были во дворе, где на пожелтевшей травке дремал Змей Горыныч.
– Все дрыхнете, – набросился Чумичка на Горыныча, – а злодей Херклафф новые пакости замышляет!
При имени Херклаффа все три головы открыли глаза и уставились на колдуна.
– Ну, где твой Херклафф? – грозно ощерилась правая голова. Она выспалась меньше остальных, так как с утра в качестве воеводы Полкана успела принять участие в военном совете.
– Что случилось? – забеспокоилась и средняя голова – княжна Ольга.
– Ну, на то он и Херклафф, чтобы всякие пакости замышлять, -совершенно спокойно заметила левая голова Горыныча, когда-то бывшая боярином Переметом.
– Что от нас требуется? – уже совсем по-деловому спросил Полкан.
– Требуется лететь к Черной трясине и взять его на месте злодеяния, -пояснил Чумичка. – Покамест он еще чего не натворил.
– А заодно разузнаем, как вас расколдовать, – очень кстати ввернул Василий.
Головы переглянулись.
– Думайте скорее, – поторапливал Чумичка, – а то поздно будет!
– Ну ладно, полетели, – решилась средняя голова. И вздохнула: – Все равно терять нечего…
– Залезайте на спину, – велела правая голова.
– Только держитесь крепче, – предупредила левая.
И едва Чумичка с Василием устроились на зеленой и чуть скользкой спине Змея Горыныча, как тот резко взмыл вверх, так что у детектива с непривычки даже уши заложило. А Горыныч, набрав высоту, уже летел над болотами и перелесками, умело двигая хвостом, если нужно было подкорректировать высоту или направление полета.
Так и не узнав, удалось ли Анне Сергеевне устранить княжну Марфу, барон Альберт решил вплотную заняться ее похоронами и поэтому вновь вызвал к себе ответственного за погребение Марфиных костей упыря Гробослава.
– Работы по приведению усыпальницы Шушков в должный порядок идут полным ходом, – бодро докладывал Гробослав, – и уже хоть завтра можно будет совершать погребение. Останки Марфы в количестве трех черепов и пятидесяти семи костей хранятся в надежном месте под охраной, и наши плотники в срочном порядке сколачивают особый ларец наподобие гроба, куда сии останки будут сложены…
– Значит, уже можно назначать день погребения? – рассеянно спросил Альберт. Мысли его в этот миг были заняты совсем другим, но он старался следить за словами докладчика.
– Ну конечно можно! – осклабился Гробослав. – Я ж говорю – хоть завтра.
– Через неделю, – распорядился Альберт. – Как раз гости съедутся, да и прощальную речь подготовить успеем. Так что можете уже рассылать приглашения.
– А как принцу Виктору – посылать? – простодушно спросил Гробослав.
– Повремени покамест, – немного подумав, ответил барон. – Новая Ютландия у нас под боком, здесь спешка ни к чему.
Конечно же, дело было не в спешке – просто Альберт совсем не был уверен, что Виктор усидит еще неделю в кресле правителя Новой Ютландии. Последние сообщения, полученные утром из этой страны, при всей их противоречивости, указывали на то, что дни, а то и часы Виктора уже сочтены. Правда, ни в одном из донесений барон не нашел даже намека на судьбу княжны Марфы (или девушки, выдававшей себя за таковую), и это тревожило престолоблюстителя более всего.
– Одно худо, – продолжал между тем Гробослав, – что будет эта усыпальница глаза нам всем тут мозолить.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – вздохнул Альберт. – Не под забором же кости закапывать, верно?
– Есть у нас другая задумка, – понизил голос Гробослав, – создать в этом уголке Кремля что-то вроде памятного места, где можно было бы помянуть всех невинно убиенных – от Марфы до князя Григория. А то ведь даже могилки от нашего князя-батюшки не осталось!
Вполуха слушая Гробослава, барон отодвинул полочку стола и посмотрел на блюдечко с золотым яблоком. Но изображения там не было.
– И что за памятное место? – спросил он, задвинув полку.
– Усыпальница пускай стоит, где стояла, – хихикнул Гробослав, – а впереди нее установим изваяние нашего благодетеля князя Григория! Его можно заказать хоть в Новой Мангазее у тамошней знаменитости каменотеса Черрителли.
– Ну хорошо, это мы обдумаем, – кивнул Альберт. – А покамест назначь точный день погребения и рассылай приглашения. И еще, – добавил он, когда Гробослав был уже почти в дверях, – загляни к Херклаффу и попроси его зайти ко мне.
– А вот это едва ли, – покачал головой Гробослав.
– В чем дело? – нахмурился барон.
– А я как к тебе шел, видел твоего Херклаффа. Он как раз на крыше стоял…
– На крыше?
– Ну да, на крыше. Сначала руками размахивал, а потом вдруг обернулся коршуном и улетел.
– Колдун, – с уважением протянул Альберт. – Жаль, а он мне нужен был. И в какую сторону он полетел, ты не заметил?
– Туда, кажись, – не очень определенно махнул рукой Гробослав. – Ну, в сторону Мухоморья, чтоб его…
Оставшись один, барон Альберт извлек из стола блюдечко с яблоком и, подражая давешним движениям Херклаффа, попытался «настроить изображение». Однако ничего не получалось – обращение с колдовским скарбом требовало особых знаний и навыков, коими Альберт, увы, не обладал.
Доблестные рыцари под предводительством почтенного Зигфрида уже битый час плутали по коридорам королевского замка, но не встретили ни одной живой души. Несколько раз они попадали в тронную залу, дважды – в трапезную, но по большей части путь их лежал через длинные однообразные коридоры или анфилады полузаброшенных нежилых комнат. Наде подумалось, что рыцари сейчас похожи на коллективную мадам Грицацуеву, заблудившуюся в бесконечных переходах Дома Народов, а может, еще и на героев Дж. К. Джерома, имевших неосторожность войти без опытного провожатого в Хемптон-Кортский лабиринт.
– Да что они тут, вымерли все? – громыхал Беовульф. – Эй вы, прекратите испытывать мое терпение! Что вы там, в отхожем месте, что ли, спрятались? Найду – замочу!
– А может быть, так и было задумано? – предположил дон Альфонсо. -Для того, чтобы нас вконец измотать, притупить нашу бдительность и напасть, когда мы меньше всего этого ожидаем.
– Скажу одно – подобные блуждания не для моих преклонных годов, -подытожил Зигфрид. – И вообще, друзья мои, давайте решать, что делать будем.
Вперед выступил один из рыцарей – юноша с густой копной светлых волос:
– Господин Зигфрид, я так полагаю, что нам следует идти прямо в покои Его Высочества. Не уверен, что мы застанем там самого Виктора, но, может, хоть что-то узнаем.
– Что ж, Одиссей, ваши слова не лишены толики здравого смысла, -согласился предводитель. – Жаль только, мы не знаем, в какой части замка находятся покои Виктора…
– Я знаю, – заявил Одиссей. – Ведь раньше я состоял пажом при Его Величестве и по юной любознательности исходил замок взад и вперед.
– Ну так что ж ты молчал? – возмутился Беовульф. – Веди нас скорее!
– Надеюсь, это не слишком далеко? – спросил Зигфрид.
– В меру, – усмехнулся Одиссей. – Так-так, дайте сообразить. Ага, сейчас туда, – указал он вглубь бесконечного коридора, – потом наверх по лестнице, а там уж совсем близко.
Вскоре вся толпа рыцарей остановилась перед неплотно прикрытыми дверями.
– Здесь? – кратко спросил Зигфрид.
– Кажется, здесь, – не совсем уверенно ответил Одиссей. – Если, конечно, с тех пор Виктор не перебрался в другие покои.
– Ну так давайте проверим, – предложил Беовульф.
– Да, пожалуй, – согласился Одиссей и толкнул дверь. Перед ним открылась просторная, скромно обставленная горница. За столом, откинувшись в кресле, сидел Его Высочество Виктор и дружелюбно смотрел на вошедшего.
– Добро пожаловать, господа, – как ни в чем не бывало произнес он, увидев за спиной Одиссея остальных рыцарей. – Очень мило с вашей стороны, дорогой Одиссей, что навестили меня. Помнится, мальчиками мы с вами очень дружили…
– Нет, ну вы только посмотрите! – не выдержал Беовульф. – Его пришли свергать, а он тут, понимаете ли, зубы нам заговаривает!